Клиффорд Саймак - Посетители

– Черт побери, Джонни, – прервал его Латроп, – именно за сенсацией. Я их обожаю. Сколько ни давай сенсаций, мне все мало. Откуда нам известно, вдруг Белый Дом не сохранит нашу родную сенсацию в секрете? Что, если произойдет утечка? В Вашингтоне не бывает секретов, если только на деле не стоит гриф «секретно».

– Маловероятно, что они проговорятся, – ответил Гаррисон. – Им нужно время, фора во времени, поэтому они будут держать язык за зубами для собственной выгоды. Им так же не выгодно проговориться, как и нам.

– Прямо не знаю, что и делать, – вздохнул Латроп, – сообщать Вашингтону или нет. Мне нужно подумать. Я переговорю с издателем.

– Они хотят превратить их в остров гладких злых великанов, которые спустились с неба, чтобы приносить нам вред, – сказала Кэт. – Но я же знаю, что это не так. Я добровольно дотронулась до Сто Первой… Я имею в виду, не только до ее поверхности, но и до ее живого духа, который скрывается под оболочкой. И когда я сказала об этом президенту, он выразил живейший интерес. Он сам мне сказал, что ему это очень интересно. Но в действительности ему не было интересно. И всем остальным тоже. Они могут думать только о своей драгоценной экономике и о том, что с ней будет теперь. Конечно, они хотели бы найти способ поговорить с пришельцами, но только затем, чтобы попросить их перестать делать то, что они делают.

– Ты должна понять, в каком положении сейчас президент, – сказал Джерри. – Ты должна понять, с чем столкнулась администрация.

– А тебе не приходило в голову, – сказала Кэт, – что президент может ошибаться, что все мы можем ошибаться? Что вся жизнь, которую мы ведем – все это совершенно неправильно и длится уже довольно долгий срок.

– Ну, естественно, – проговорил Джерри, – мы всегда делаем ошибки…

– Я говорю не об этом, – перебила его Кэт, – не об ошибках в повседневной жизни. Я говорю об ошибке, совершенной в какой-то момент на нашем пути. Если бы могли отправиться в прошлое, то могли бы найти тот момент, в который был сделан неправильный шаг. Я слишком плохо знаю историю, чтобы определить, когда мы упустили этот момент. Но мы ступили на неверный путь, это определенно, и дороги назад не было. Несколько недель назад я брала интервью у одной группы студентов в университете, – продолжала Кэт. – Очень большие чудаки. Их движение называется «Любящие». Они мне сообщили, что любовь есть все. И смотрели на меня большими ясными глазами, их души были обнажены и светились, а мне было не по себе, я их жалела и, когда писала статью, мне становилось все хуже, потому что они заблуждаются не больше, чем все мы. Просто мы так привыкли к собственному заблуждению, что не замечаем его. Мы думаем, что мы всегда правы. Все есть любовь – это наверняка неправильно, но все есть деньги, жадность… Джерри, поверь мне, это тоже…

– Ты думаешь, пришельцы пытаются наставить нас на путь истинный?

– Нет, не так. Так я никогда не думала. Они просто не знают, что с нами происходит, что мы ошибаемся. Может, если бы они знали, то решили бы, что это наше личное дело. Они и сами могут ошибаться. Но то, что они делают, пусть правильно или неправильно, поможет нам обнаружить собственные заблуждения.

– Я вот думаю, – сказал Джерри, – что в любой ситуации, при любых условиях невозможно определить, что правильно, а что нет. Мы и пришельцы слишком далеки друг от друга. Они явились бог знает из какой дали. Их стандарты поведения – а они наверняка имеются – неизбежно сильно отличаются от наших. Если сталкиваются две культуры с разными стандартами и взглядами, то неизбежно какой-то из них – или обоим – тяжело. При самых лучших намерениях, без синяков не обойтись.

– Бедненькие, – сказала Кэт, – им пришлось проделать такой путь. Они столько преодолели, подвергали себя таким опасностям, такому риску. Мы должны подружиться, но боюсь, вскоре мы начнем их ненавидеть.

– Не знаю, – вздохнул Джерри. – Наверное, кто-то будет их ненавидеть. Те, кто у власти, будут их ненавидеть за то, что они ограничили их власть. Но те, кто получает от них новые машины, а возможно, и другие вещи, те будут на них молиться. Огромная безликая людская масса будет плясать на улицах, воздавая хвалу посетителям из космоса.

– Но недолго, – охладила его пыл Кэт. – Потом они тоже возненавидят их.

– Получив новые сведения, – проговорил Маркус Уайт, госсекретарь, – нам пора, как мне кажется, пересмотреть позицию.