— Это мой долг, — сухо сказал Спарлинг.
Он предпочел бы, чтобы здесь была трибуна земного типа, скрывающая оратора за пюпитром, а не выставляющая его целиком на обозрение сотен и сотен глаз. Как было заведено по традиции, он обернулся лицом к Чтице Закона. Набрав в легкие воздуху, он заговорил:
— Я думаю, что вы поймете, как нам всем горестно от тех новостей, что я должен принести вам. Будьте готовы к ним. — Бессмысленная человеческая фраза. Иштарийцы в политических делах говорят прямо, оставляя ораторское искусство для того, для чего оно нужно. — Совсем недавно мы узнали, что для помощи вам, любой помощи, наши руки могут оказаться связанными на годы и годы. Любой помощи.
Я не знаю, когда сможет продолжиться работа над моими дамбами, и Джейн Фадави не знает, когда получит сеятели воздуха для предотвращения смерчей, и мы не знаем, когда придут синтетическая пища и разборные укрытия для беженцев. Мы не можем рассчитывать на воздушные корабли для их эвакуации из пораженных районов. Мы не можем рассчитывать ни на что. В том числе и на оружие. В лучшем случае мы можем вести какие-то мелкие работы, можем помочь советом, можем попытаться продолжить работу в Примавере.
Я говорю: мы вас не бросим. Для сотен из нас здесь и наш дом тоже, и вы — наш народ. Без сомнения, вы догадались о причине. Вы знаете, что идет война среди звезд, война между нашим миром — Землей, и другим миром. Пока что она не очень разгорелась. Обе стороны только собирают свои силы. Теперь дело пойдет всерьез, и на него уйдут те ресурсы, на которые рассчитывали мы. Но у меня есть новости ещё горше. Земля решила устроить базу в этом мире. Не бойтесь, вы далеко от места битвы. База не является необходимой. Мы, жители Примаверы, постараемся убедить в этом владык Земли.
«Сказать ли им, что и сама война не нужна? Нет, не сейчас. Они скоро увидят, как нам несладко».
— Если нам это удастся, то мы хотя бы сохраним действующие проекты. Например, может быть, удастся вовремя закончить плотины. Но если война не окажется краткой, нам не придется рассчитывать на транспорты с Земли, как мы планировали прежде. И нам, может быть, не удастся остановить строительство базы. Мы почти наверняка тогда не сможем оказать вам помощь в битве. Я полагаю, конечно, что мы сохраним при себе личное оружие и машины, и у вас останутся те, которыми вы владеете. Но несколько пистолетов, машин и флаеров не остановят орды варваров. Я не знаю, что будет дальше. Возможно, что война окажется скоротечной, и все продолжится так, как мы задумали. Но я считаю, что лучше готовиться к худшему.
Спарлинг остановился. «Дешевая риторика для человеческой публики, подумал он. — Насколько она подходит для такого разношерстного собрания иштарийцев? Боюсь, не слишком».
В пугающей тишине слово взяла Оваззи.
— Множество тяжких мыслей должны мы передумать снова. Несомненно, ассамблея продлится дольше, чем мы думали, и рассмотрит способы и средства для наших действий в связи с непредвиденными обстоятельствами, возникшими у наших друзей-людей.
Возможности языка позволили ей употребить суффикс для различения людей-друзей и людей-недругов. Спарлингу она сказала:
— И поскольку ты здесь вместе с Ларрекой, я хотела бы знать, что думаешь ты о защите Валеннена.
Застигнутый врасплох, Спарлинг произнес, запинаясь:
— Я? Я ведь не солдат, я не знаю, я в этом не разбираюсь…
Джерасса с места откликнулся:
— Чтица Закона говорит верно. Мы должны подойти к решению очень ответственно. Но не кажется ли вам, что услышанное нами втройне призывает оттянуть все наши силы поближе к Бероннену?
Протесты вскипели, как волны в шторм. Никто не хотел ухода легионов из своей страны. Но — голоса были достаточно разборчивы, чтобы Спарлинг смог расслышать — лишь немногие оспаривали в принципе утверждение о том, что цивилизация в опасности должна стянуть свои силы поближе к центру, в частности оставить все свои владения к северу от экватора.
Оваззи прекратила шум, знаком призвав Ларреку на возвышение.
Когда наступила тишина, старый командир заговорил с удивительной для иштарийца монотонностью:
— Нет. Я старался вам объяснить раньше, но вы все ещё не поняли. Вопрос не в том, чтобы защитить интересы коммерции. Вопрос в том, чтобы остановить завоевателя. Я это знаю, я вам это говорил. Я понял это по военному искусству противника; по последним событиями по холодной дрожи, которую меня научила чувствовать проведенная на границе жизнь.
Читать дальше