Клиффорд Саймак - Зачарованное паломничество

- Шесть нищих, голодных лет.

- Тогда вы должны знать, что магия...

- Я знаю о магии больше, сэр. Я изучал магию. В Вайлусинге приходится изучать магию. Это обязательный предмет.

- Но церковь...

- Церковь не спорит с магией. Только с неправильным использованием магии...

- Нам с вами бесполезно разговаривать, - сказал Джоунз. - Я говорю вам о технологии, а вы отвечаете, что это магия. Велосипед - дракон, фотоаппарат - злой глаз, ну, Джоунз, почему ты такой упрямый?

- Я не знаю, о чем вы говорите, - сказал Корнуэлл.

- Конечно, не знаете.

- Вы говорите, что мир разделился, что был один мир, но потом он раскололся и их стало два.

Джоунз кивнул.

- Да, так должно быть. Другим способом этого не объяснить. Вот ваш мир. В нем нет технологии, нет машин. О, я знаю о ваших машинах - об осадных механизмах, о водяных мельницах. Это, конечно, машины, но у моего мира другие машины. За последние 500 лет, а может и за тысячу, вы совершенно не продвинулись вперед в смысле технологии. Вы даже не знаете этого слова. Конечно, были события, например подъем христианства. Но главное - не имею представления, как это могло произойти - у вас не было Возрождения, не было Реформации, не было промышленной революции...

- Вы используете термины, которые я не понимаю.

- Простите, я увлекся. События, о которых я упоминаю, у вас не произошли. Не было ни единого поворотного пункта в истории, и еще кое-чего. Вы здесь сохранили магию и героев древнего фольклора. Здесь они живут, а в моем мире их нет, и они просто герои старых легенд. В моем мире утратили магию и всех этих малышей, и наш мир стал беднее.

Корнуэлл сел на постель рядом с Джоунзом.

- Вы хотите понять, как раскололся мир, - сказал он. - Я ни на минуту не допускаю, что вы говорите правду, хотя должен признать, что ваши машины меня поразили.

- Не будем о них говорить, - сказал Джоунз. - Сейчас мы просто два человека, отличающихся по подходу к некоторым фактам и философским проблемам. Конечно, я бы приветствовал выяснение причины раскола наших миров, но я явился сюда не за этим. И я сомневаюсь, что эту причину можно было выяснить, так как, вероятно, она давно исчезла.

- Она может еще существовать, - сказал Корнуэлл. - Какая-то вероятность есть, пусть безумная...

- О чем вы говорите?

- Вы сказали, что мы два честных человека, отличающихся друг от друга. Но ведь мы оба ученые.

- Вероятно. И что же?

- В моем мире ученые состоят членами особой гильдии, традиционного братства.

Джоунз покачал головой.

- За некоторым исключением, я согласен, что примерное существует и в моем мире. Ученые обычно честны друг с другом.

- Тогда, возможно, я открою вам тайну, не свою...

- Мы из различных культур, - сказал Джоунз. - Наши взгляды могут различаться. Мне было бы неприятно, если бы вы открыли мне тайну, которую мне не следует знать. Я не хотел бы затруднять вас ни сейчас, ни позже.

- Но ведь мы оба ученые, у нас общая этика.

- Ладно, - согласился Джоунз. - О чем же вы хотите мне рассказать?

- Где-то в дальних Диких Землях есть университет. Я слышал о нем и считал, что это легенда. Но оказывается, что он действительно существует. Есть древние летописи.

Внезапно снаружи прекратилась музыка и наступила полная тишина. Джоунз замер, а Корнуэлл сделал шаг к выходу и остановился, прислушиваясь. Послышался новый звук - далекий, но отчетливый крик, отчаянный и безнадежный.

- О, боже! - прошептал Джоунз. - Еще не все кончено. Они не позволили ему уйти.

Корнуэлл выскочил из палатки, Джоунз за ним. Танцующие отступили от дороги и столпились у стола. Они все смотрели на дорогу. Никто не разговаривал, и все, казалось, затаили дыхание. Костры по-прежнему поднимали к небу столбы дыма.

По дороге, спотыкаясь, шел обнаженный человек. Он шел и кричал. Его бессмысленный и жуткий крик поднимался и падал, но не прекращался. Откинув голову, он кричал прямо в небо. За ним и по обе стороны от него двигались церберы, зловеще черные во тьме ночи. Некоторые из них шли на четвереньках, другие, выпрямившись, на задних лапах, наклонившись вперед и размахивая передними лапами. Их короткие мясистые хвосты двигались в возбуждении, а ужасные клыки белели в черноте рта.

Оливер выбрался из толпы и подошел к Корнуэллу.

- Это Беккет, - сказал он. - Они его поймали.

Человек и свора церберов приближались. Крик человека не смолкал, но теперь стали слышны и другие звуки: басистый аккомпанемент ужасного крика - ворчание церберов.

Корнуэлл прошел вперед и встал впереди толпы, рядом с Джибом и Холом. Он попытался заговорить, но не смог. Холодная дрожь охватила его: он не мог унять стук зубов. Оливер оказался рядом с ним.