Андрей Саломатов - Синдром Кандинского

Постучался он тихо, и через некоторое время без всяких вопросов соседка открыла ему. Она отодвинула занавеску на двери, приложила палец к губам и прошептала:

- Проходи скорее

Антон вошел, окинул взглядом такую же убогую комнатушку, как и та, в которой он жил, и тихо просил:

- Ты не знаешь?..

- Знаю, знаю, - ответила соседка. - Она ждала тебя до двух ночи.

- Кто? - не понял Антон.

- Хозяйка, - шепотом ответила соседка. - Ругалась страшно. Всем соседям рассказала. Хорошо хоть милицию не вызвала.

- Что рассказала? - ничего не понимая, спросил Антон.

Соседка вдруг громко икнула, развела руками и ответила:

- Что ты наркоман, рассказала. Она у тебя в портфеле нашла коробочку со шприцем и морфием.

- Она что, ко мне в кейс лазила? - удивился Антон.

- Я не знаю, - ответила соседка. - Вполне может быть. Человек она простой, могла и поинтересоваться.

- Сволочь какая, - возмущенно прошептал Антон. - Пойду убью её. Я пойду сейчас и скажу ей...

- Не надо никуда ходить, - остановила его соседка. - Ты что, скандала хочешь? Ну выгонят тебя. Куда ты пойдешь? Ложись лучше спать, а утром разберешься. Где-нибудь на другой улице снимешь такую же халупу, и все.

- М-да, пожалуй, ты права, - сразу успокоился Антон. - А что, у тебя можно переночевать?

- Да уж ночуй, - ответила соседка. - Только все мокрое сними с себя. Ты что, купался в одежде?

- Нет, - ответил Антон, - упал с буны.

- А ботинки где и этот красивый пиджак с атласными лацканами? - не унималась соседка.

- Уплыли без меня, - ничего не успев придумать, ответил Антон.

- Ладно, раздевайся и ложись, - сказала соседка. - Три часа ночи уже. Сейчас тепло, высохнет быстро.

- Вообще-то у меня все мокрое. Что ж, мне все и снимать? - спросил Антон.

- Снимай, - ответила соседка. - Не бойся, лезть к тебе не буду.

- Да я и не боюсь, - пожал плечами Антон. - Неудобно как-то.

- Неудобно - спи на улице, - ответила соседка.

Антон стащил с себя мокрую сорочку и бросил её на спинку стула. Затем он снял брюки, бросил их туда же и сел на кровать. Соседка в это время нагнулась, сунула руку под кровать и достала оттуда распечатанную бутылку водки.

- Погреться хочешь? - спросила она, но увидела, что Антон сел, и громким шепотом сказала: - Ну-ну, ты мне белье намочишь. Снимай трусы. Хочешь, я тебе женские дам?

- Нет, спасибо, - усмехнулся Антон.

- Давай-давай, снимай. Я отвернусь.

Антон снял трусы, скомкал их и засунул в карман брюк. После этого он быстро залез под одеяло.

- Спасибо тебе, - сказал он. - Не знаю, что бы я без тебя делал. Теперь можно и водки. Я замерз как собака, очень долго купался.

- А ботинки утопил, что ли? - спросила соседка, подавая ему стакан с водкой. Она зашуршала бумагой, затем протянула ему бутерброд с колбасой и села на край кровати.

- Утопил, - ответил Антон. - Между прочим, как тебя зовут?

- Вера меня зовут. Пей, у меня только один стакан.

- А меня Антон, - представился он и поднес стакан ко рту.

- Я знаю, что Антон. Я теперь все про тебя знаю.

- Все про себя даже я не знаю, - ответил Антон. Он выпил, сморщился, понюхал тыльную сторону ладони и после этого взялся за бутерброд.

Вера налила себе, быстро выпила, закусила кусочком хлеба, затем встала и погасила свет.

- Двигайся к стенке, - сказала она. - Я люблю с краю.

Ничего разглядеть в такой темноте Антон не мог. Он услышал лишь шуршание одежды, затем Вера откинула одеяло и легла рядом. Кровать была узкой, под тяжестью двух тел панцирная сетка сильно провисла, и они тут же очутились посредине, прижатые друг к другу, словно два бутерброда. Антон просунул руку ей под голову. Вера устроилась поудобнее, и некоторое время они лежали молча, не шевелясь. Затем она принялась гладить его по спине, приговаривая:

- Замерз, бедняжка. Холодный как лягушка. Сейчас я тебя согрею.

- Неудобно трахаться в таком мешке, - обреченно сказал Антон.

- Неудобно спать на потолке - одеяло падает, - ответила Вера.

- Ты мудрая женщина, - сказал Антон. - На потолке действительно неудобно спать.

Водка и горячее тело Веры быстро согрели его, и вскоре он почувствовал, что ему жарко. Ему совсем не хотелось шевелиться и отвечать на ласки этой горячей как печка бабы. А она, видно, вошла во вкус, теребила его, тяжело дышала и пыталась перевернуть Антона на спину, окончательно подмять под себя. Перестав сопротивляться, Антон лег так, как ей хотелось, закрыл глаза, и тут же голова у него закружилась. Он увидел белый треугольник, который, медленно вращаясь, уплывал вдаль, пока не превратился в яркую звездочку. Затем от звезды отделилась красная точка. Увеличиваясь в размерах, она приближалась к нему, и вскоре Антон увидел, что это губы. Красные, сочные, чувственные губы юной сладострастницы. Затем губы раскрылись, и в темном проеме Антон увидел ту самую звездочку, которая сияла пуще прежнего.