Алина Бутяева: Алгарил

-Исправлюсь фертин Лослес.

Их перепалку вдруг прервал расслабленный, пьяный голос.

-Фу как грубо, да иду я, иду, чего прикладом то охаживать, вы ублюдки мне итак весь отдых пересрали.

Я скосила глаза в сторону говорившего, это был тот самый наёмник, который прилетел по туристической карте пять дней назад. Надо отметить, что все эти пять дней он пребывал в состоянии алкогольного отравления, именно отравления, так как он бухал, блевал, жрал и спал, именно в таком порядке, трижды притаскивал к себе на корабль проституток. На вид ему было не больше двадцати пяти- двадцати восьми, и даже сейчас он сжимал в руке, бутылку какого- то пойла.

Мне стало мерзко, и в то же время я немного успокоилась, развязный тон этого молодого наёмника как-то незаметно отвлёк.

-Кайрун, ещё раз проверите ангары и уцелевшие корабли, территорию зачистить, детей в лаборатории, оборудование доставят через шесть часов, к этому времени, чтоб всё было готово.

С этими словами, фертин Лослес поднялся на борт корабля и тот бесшумно взмыл в небо, оставив меня, и наёмника на суд четырёх солдат.

- Трай, кончай с мужиком, и займёмся наконец девчонкой.- сказал Кайрун.

Но дальше события стали разворачиваться не по плану Стикхаев, так как наёмник, быстрым и уверенным движением скользнул за спину одного из солдат и перехватив его руку с плазменным автоматом нажал на спуск. Его второй конвоир упал с прожжённой грудиной. Второй выстрел и на землю падает Кайрун, последний решил пожертвовать товарищем и выстрелил . Плазменный автомат легко пробил тело солдата насквозь, но наёмник уже отскочил с ножом его бывшего пленника и каким-то немыслимым образом метнул его в момент переката. Нож, вошёл точно в левый глаз. Затем наёмник схватил плазменный автомат в одну руку, второй схватил меня за шиворот и рывком поставил на ноги.

-Шевели тяпками корова, нас сейчас сверху будут лазером поливать.

Я, плохо соображая, но подчиняясь приказу, попыталась идти, да не тут-то было, боль прошлась волной по всему телу и скрутила меня так, что я не смогла разогнуться.

- Тах терешес, - Сказал наёмник, перевода я не знаю, но явно какое-то ругательство.

Он, держа меня за шкирку, протащил так моё тельце метров двадцать.

-Сухес хурагас- Затем сплюнул и взвалив на плечо, побежал к ангару где стоял его корабль. Кровь прилила к голове и в глазах начало темнеть от ужасной боли. Потом послышался звук лазера вспарывающего землю, ещё одно явно ругательство на незнакомом языке, потом топот ног по площадке для ангаров, выстрелы из плазменного автомата и темнота окончательно накрыла меня.

***

Открыла глаза. Потолок, серый. Мерцает красно- оранжевый свет, аварийки.

-Ааааааа!!!.- Кто- то вылил на меня ведро ледяной воды.

-Заткнись.- Произнесено хрипло и сдавленно.

Да куда ж тут заткнуться, меня просто таки колотит.

-ЫЫЫЫЫ, ууууу, ныныныныныннн.

-Заткнись говорю, и без тебя тошно.

Меня снова схватили за шкирку и подняв в воздух швырнули на кушетку. Наёмник морщился и вздрагивал от лязга металлических деталей, когда приковывал мои руки, ноги и шею к кушетке.

-Ччшто ты-ы дееэлаешь?

Но наёмник не отвечал. Он достал из ящика с медоборудованием, красную коробку, и вынул из неё небольшой приборчик. Что-то нажал на нём, тот ответил ему трелью, а потом этот приборчик поднесли к моей груди. Одним движением платье было разорвано, а приборчик словно ожил, выпустил кучу металлических лапок. Он даже на вид был отвратителен, тем более что покрыт он был какой-то липкой субстанцией. И вот, эта хрень, сползла с моей груди и направилась к животу. Ох, если бы не ремни. Эта гадость зачирикала, а потом как всадит мне в живот сразу несколько щупалец, а главное, я чувствую, где они копошатся, удлиняются, изгибаются.

Мой визг, может соперничать с раненым кабанчиком, так мне и поведали, а потом вкололи какую-то дрянь, со словами.

-Когда ты молчишь, ты мне нравишься больше.

Горло тут же перехватило, и я поняла, что говорить не могу. А наёмник сел в кресло возле стола и стал аккуратно разрывать на себе майку. От левого плеча и до самого живота расположился глубокий ожог. Рана была страшной, я даже глаза отвела, но любопытство пересилило и следующие пять минут, я созерцала как наёмник, обрабатывает рану какой-то бурой жидкостью, которая шипела и отваливалась клоками пены вместе с кожей. Зрелище ещё то. Потом он что- то вколол себе, через минуту ещё два укола, потом начал наносить какую-то мазь, цвета детской неожиданности. Видимо боль была адской, так как он старался проделать всё быстро, дыхание изменилось и стало частым и отрывистым. Край стола, за который он держался правой рукой, треснул и осыпался трухой. Но при этом он не стонал и не кричал- гордый мать его. Мне даже стыдно стало за свои завывания. Потом он ещё что-то вколол себе и откинулся в кресле.