Вад Капустин - ГСП «Спасите Китеж»

— Спасибо, Всеволод! Я тебя не забуду, — долетели до патрульного прощальные слова.

Наверное, посланник ГСП стал слишком неосторожен и утратил чувство опасности, а может, настоящей опасности и не было. Испытывая привычное чувство сожаления, «чувство потери несостоявшейся дружбы», — как-то слишком уж часто в последнее время ему приходилось терять новых друзей — Севастьян забрался во флайер и скомандовал Иску взлет. Но едва только серебристая машина оторвалась от земли, как сокрушительный удар сзади по голове отправил пилота в беспамятство.

Очнувшись, Мясоедов не спешил открывать глаза, пытаясь сообразить, что произошло. События последних дней и часов смешались в помраченном сознании в единый клубок. Патрульный помнил задание Богодана, переход, тюленя-гуманиста, охотников на корабле Чужих, следы крови на белом снегу. И потом был еще анниглятор, он использовал один блок-заряд анниглятора! Неужели флайер попал под удар пространственной бури? Резкая боль в затылке вызвала непроизвольный стон и смутное воспоминание — кажется, его что-то ударило сзади по голове. Или кто-то? Ведь сейчас у него были связаны руки! Насмешливый окрик развеял все сомнения:

— Перестань притворяться! — сказал хрипловатый мужской голос. — Не пытайся обмануть интраморфа. Я чувствую, что ты пришел в сознание.

В отличие от тюленей, незнакомец говорил в акустике выразительно и красиво, и, вроде бы, даже по-русски. Мясоедову речь чужака показалась совершенно понятной и без автопереводчика. Он приоткрыл глаза и попытался приподняться на локтях.

Картина, представшая перед патрульным, была до того неожиданной, что он вновь зажмурился: ничего, ни снега, ни тюленей, ни флайера в пределах видимости не наблюдалось. Мясоедов лежал у костра на покрытой толстым слоем иголок земле в густом смешанном лесу под огромным деревом, похожим на сосну. От огня струилось тепло, и одуряющее пахло хвоей и грибной похлебкой, которую варил в небольшом котелке незнакомый парень. Спасенного от медведей интраморфа Севастьян узнал почти сразу, хотя разорванный рукав кожаной куртки был уже аккуратно зашит, а синяки и раны на лице парня исчезли. Так вот, значит, кто приложил его по голове. Надо понимать, из благодарности за спасение.

— Ненадежная все-таки вещь — людская благодарность, — подумал патрульный вслух. — Прав был шеф, добрые дела наказуемы. — Горькая истина о том, что от перемещаемых не стоит ждать благодарности и что добро всегда наказуемо, входила в обширный список любимых афоризмов Богодана Приходько. — А я, дурак, рассчитывал хотя бы на «спасибо».

— Спасибо за что? — с удивлением спросил интраморф. — Я дрался с двумя медверидами, потом появился твой птеран, а потом последовал ментальный удар, отключивший сознание. Не знаю, какое оружие ты использовал, но ты меня вырубил и похитил, и за это ответишь!

— Похитил? Да на хрена ты мне сдался? — удивился Мясоедов. — Я тебя вырубил случайно, парализатором, потому что не мог отделить от медведюг. Не приди мы на помощь, зубастые бы тобой пообедали.

— Случайно? Парализатором? — также искренне удивился интраморф. — Зачем? Я же побеждал.

— Ага, побеждал один такой. Потому и орал в ментале во весь голос, — хмуро подтвердил патрульный. — Ты и так еле держался один против двух зверюг, а им на помощь бежало еще пятеро.

— А ведь ты не врешь, — парень, наконец, отвлекся от приготовления похлебки и бросил внимательный взгляд на Мясоедова. Севастьян ощутил слабый внутренний холодок ментосканирования. Незнакомец легко считывал из чужого сознания воспоминания и образы. Пусть. Спасатель не стал активировать блоки. Ему скрывать нечего — любой экстрасенс легко опознает пришельца. И Мясоедов не только мысленно, но и вслух мог назвать спасенного неблагодарной свиньей. Не нужно было задействовать сенсинг, чтобы заметить на лице супернорма тень недоумения и смущения.

— Про остальных зверей я не знал. И ты, наверное, не в курсе — я ведь интраморф и мог просто обернуться и улететь, — с заминкой объяснил парень. — А то, что я звал на помощь, для этого были… э-э… другие причины. Но все равно, извини. И…мм… спасибо…

— Не за что, — с горьким удовлетворением ответил Мясоедов. — Другие причины, говоришь? Так значит, это была подстава? Ясненько. И кто же тебе такое подсказал? Руки хоть развяжи…