Вад Капустин: Посланник Внеземелья

Валерка сидел, уставившись неподвижным взглядом в какую-то, только ему заметную точку на темнеющем горизонте Пандоры, и молчал.

— Хвостом приложил. Я так и думал, — хмуро пробормотал Лом, отворачиваясь, и, подойдя к землянину, присел рядом, внезапно став похожим на уродливого дрессированного медведя.

— Слышал? У него семья. Он их любит. А я нет. Я никого не люблю. Мне не ради кого предавать. У меня нет желаний, — сказал Седов. — А у других разумных есть! Зачем я это сделал? Что теперь будет?

— Прекрати! — жестко ответил Лом, — Конечно, он любит. Любовь, семья — обычная причина предательства. Ее можно простить.

— А у тебя есть мы, — рассудительно добавил Квантик. — Ты сделал это для нас. И все будет хорошо. Нужно лишь постараться понять друг друга. И можно обойтись без исполнителей желаний.

— Ты прав. Нужно постараться понять, — согласился Валерка. — Пожалуй, Квант, я приму твое предложение о работе — думаю, на Землю мне пока возвращаться не стоит. Но сначала я навещу маму.

— Здравствуй, сынок. Тебе что-то нужно? — с трудом оторвавшись от испещренного химическими знаками и формулами листка, спросила Евгения Борисовна.

— Да, мама. Завтра я уезжаю работать во Внеземелье. Мы должны поговорить, — ответил Седов.

— О чем, Лерочка? — руководитель Лунной станции, наконец, отвлеклась от работы, и невидяще посмотрела на сына.

— Пожалуйста, не зови меня так, мне это не нравится, — резко ответил Валерий.

— Разумеется, малыш, не буду. Нужно было раньше предупредить, — мать нахмурилась. — Надеюсь, против «малыша» ты не возражаешь?

Он не возражал.

— Отлично, — Евгения Борисовна поднялась со стула и, машинально потянувшись обнять Валерку, замерла, как будто внезапно обнаружив, что перед ней не мальчишка, а высокий взрослый мужчина.

— Как быстро ты вырос! — растерянно сказала она.

— Думаю, мне пора отдохнуть, я устал, — сказал Седов.

Три года метаний по мирам галактического центра, где приходилось отстаивать коммерческие и дипломатические интересы энергонов, вымотали до предела. Кроме постоянного общения на мыслеречи, требовавшей постоянной концентрации и заставлявшей уставший мозг работать даже во сне, Валерке все время приходилось иметь дело с языками-посредниками. Обычно партнеры не владели универсальным. В лучшем случае, выручали веганский, шахси или ашшурский. Несколько раз пришлось, пользуясь гипнообучением, спешно осваивать новые языки, большей частью достаточно сложные. И ни разу не пригодились языки Земли. Седову порой казалось, что он уже позабыл русский.

Валерка старался не вспоминать о Планете желаний. Он лишь невольно отмечал изменения в галактическом содружестве: возобновление попыток сотрудничества, усиление Координационного Совета, укрепление межрасовых связей. Перемены казались важными и интересными. После Пандоры прежний Лерка Седов исчез. Он повзрослел, хотелось надеяться — поумнел. Изменилась даже речь. Седов заговорил сухим языком протоколов и докладов, постоянно делая короткие паузы, чтобы подобрать подходящее слово. Лучшее. Самый точный перевод.

— Я устал, — повторил Валерий.

— Хочешь вернуться на Землю? — поинтересовался Квантик. Он по-прежнему оставался основным представителем энергонов во Внеземелье. — Что ты собираешься делать?

— Восстановлюсь в Академии. Думаю, история с Пандорой уже немного забылась. Да и засекретили ее сразу же, имя мое нигде не упоминалось, — Седов недавно начал серьезно подумывать о возобновлении учебы. — Я ушел с четвертого курса. А теперь пора закончить учебу и получить диплом. Без официального документа об образовании я навсегда останусь для любого дипломатического корпуса талантливым недоучкой. Не специалистом, не профессионалом, а дилетантом. А я хочу получить настоящую работу, официальный статус, признание Земли, галактического центра.

— У тебя хорошая репутация во Внеземелье. Мы можем дать тебе рекомендации и документ, подтверждающий квалификацию переводчика, — доброжелательно предложил Квантик. — Ты много работал и получишь деньги и диплом. Не знал, что для тебя учеба так важна.

Седов вымученно улыбнулся.

— Я и сам не знал, — согласился он. — Но сейчас понял. Мне нужен настоящий диплом. К экзаменам за четвертый курс я подготовлюсь сам. Думаю, помощь мне не понадобится. Да и никто в Дипломатической Академии не примет всерьез рекомендации чужой цивилизации. Какова бы она ни была.