Айзек Азимов - Конфликт, которого можно избежать

Он искоса взглянул на Сьюзен Кэлвин, которая сидела с закрытыми глазами и казалась спящей.

— Какой же? — тут же спросила она.

— А такой, что в Машину вводят правильные данные, и она выдает правильные рекомендации, которыми просто не пользуются. Ведь Машина не может заставить повиноваться себе.

— Кажется, мадам Жегежовска уже намекала на это, имея в виду Северян.

— Совершенно верно.

— А с какой целью это может делаться? Давайте прикинем возможные мотивы.

— Мне это совершенно ясно. Они рубят сук, на котором сидят. На Земле невозможен никакой более-менее серьезный конфликт, в ходе которого одна из группировок могла бы получить в руки больше власти, чем у нее имеется. Даже если она попытается сделать это вопреки общечеловеческому благу. Потому что существуют Машины. Если веру в Машины подорвать до такой степени, что они будут уничтожены, на Земле снова воцарится закон джунглей. И ни один из четырех нынешних районов нельзя не подозревать в таких намерениях.

Восток сосредоточивает в своих пределах половину человечества, а Тропики — более половины всех ресурсов. Каждый из них может возомнить себя естественным правителем Земли, и каждый из них в свое время был угнетен Севером, поэтому вполне естественно, что они могут желать реванша, хоть и бессмысленного. С другой стороны, Европа традиционно считает себя великой. И действительно, когда-то она правила Землей, и нет ничего более навязчивого, чем воспоминания о былом могуществе.

С другой стороны, в это трудно поверить. И Восток, и Тропики интенсивно развиваются в собственных пределах. И тому, и другому невероятно трудно. У них просто нет возможности тратить энергию на военные авантюры. А Европе вообще не остается ничего другого, кроме мечтаний. В воином отношении — это нуль.

— Итак, Стивен, — сказала Сьюзен, — вы подозреваете Север.

— Да, — энергично сказал Байерли.

Я подозреваю именно его. В наше время Север — могущественнейший из районов, и является таковым уже более столетия. Но мало-помалу он начинает отставать. Его место может занять Тропический район, впервые со времен фараонов. И на Севере есть люди, которые серьезно опасаются этого.

«Общество за Человечество» — это прежде всего организация северян, и они не делают секрета из того, что не желают терпеть Машины. Сьюзен, их немного, но это очень влиятельные люди. Руководители производств, директора предприятий и сельскохозяйственных производств, которые не желают быть, как они выражаются, «мальчиками на побегушках у Машин». В их число входят многие люди, обладающие большим самомнением. Люди, которые чувствуют себя достаточно сильными, чтобы решить, что для них хорошо, а что плохо, и не желают слушать тех, кто старается для всеобщего блага.

Короче говоря, к обществу принадлежат именно те люди, которые, отказываясь принимать во внимание решения Машин, могут начать новую мировую свистопляску.

Сьюзен, все это взаимосвязано. Пять директоров «Уорлд Стил» являются членами общества, и «Уорлд Стил» страдает от перепроизводства. «Консолидейтед Циннабар», которая добывает ртуть в Альмадене, также Северная компания. Ее дело еще расследуется, но по крайней мере один из виновных является членом общества. Вильяфранка, который один смог задержать строительство Мексиканского канала на два месяца, как нам уже известно, тоже является членом общества, так же, как и Рама Врасаяна. И меня это уже не удивляет.

Сьюзен тихо сказала:

— Должна заметить, что все они из рук вон плохо сделали свое дело…

— Конечно, — прервал ее Байерли. — Не последовать рекомендациям Машины — это не самый лучший путь. И результаты гораздо более незначительны, чем могли бы быть. Это та цена, которую они платят. Они и должны делать это грубо, так как в неразберихе, которая последует за этим…

— Что же вы думаете делать, Стивен?

— Нельзя терять время. Я хочу добиться того, чтобы общество объявили вне закона и членов общества сместили бы с любого мало-мальски значительного поста. А на все исполнительные и технические должности были назначены люди, подписавшие присягу о неприсоединении к обществу. Конечно, это слегка ущемляет основные гражданские свободы, но я думаю, что Конгресс…

— Не пойдет!

— Что? Почему?

— А вот почему. Если вы попытаетесь сделать это, вы увидите, что на каждом шагу вам чинят препятствия. Вы поймете, что это невозможно сделать. Каждый ваш шаг в этом направлении будет оборачиваться большой бедой.