Надя Яр - Джеремия

Висмарин нахмурился. Джереми ждал ответа, но улели молчал, и Джереми понял, что причинил ему боль. Он ни капли об этом не сожалел.

— Собиратель, — медленно сказал Висмарин, — не отдаёт нам приказов. Он может дать понять, что нужно что-то сделать. Если он даст мне знать, что необходимо саботировать реактор, я спрошу его, какова цель такого поступка. Собиратель может обмануть меня не более, чем я могу солгать ему; он сказал бы мне правду. Я сверил бы его слова с доступной мне реальностью. Если бы эта цель показалась мне стоящей такой цены, я б, может быть, и сделал это, Джеремия. Если нет…

Висмарин замолчал и встряхнул головой. Джереми дал ему флягу с водой.

— Если бы Собиратель подтолкнул меня к злому делу, я ослушался бы его. Но это сущая ерунда по сравнению с самим наличием злого намерения. Всё это означало бы, что обрушился один из краеугольных камней Сообщества, и оно потерпело крах, Джеремия. Тяжёлый удар был бы нанесен всему тому, что оправдывало мой выбор.

Висмарин зажмурился. Джереми приготовился спасать его, если он сорвётся вниз.

— Обрыв — не лучшее место для размышлений о подобных вариантах, — сказал Висмарин. — Не следует забывать и о нашей цели.

Они пробрались туда, где Джереми давно заметил большую странную фигуру, спящую в стене расщелины. Она просилась под резец, но была слишком велика, и Джереми собирался заняться ею через год, когда найдёт кого-то себе в помощники. Вот и нашёл.

Вдвоём они закрепились в расщелине и высвободили фигуру из камня. Висмарин работал медленно и старательно. Там, где Джереми быстро вырезал бы массивную глыбу, он осторожно срезал угол за углом, слой за слоем. Джереми оценил его мастерство и решил не мешать и, быть может, чему-нибудь научиться. Когда они наконец извлекли фигуру из стены, прошло несколько часов.

Джереми выбрался наверх и сбросил вниз тросы стационарного рычага. Висмарин обвязал ими фигуру и полез наверх. Джереми взялся за рычаг и вытащил её быстрее, чем тот оказался рядом. Обернувшись, он увидел удивлённое лицо улели.

— В ней не меньше полутора тонн, пожалуй, — сказал Висмарин. — Даже больше. Тонна семьсот как минимум…

— Около двух, — сказал Джереми.

— Многовато для твоей скорости.

— Ты забыл о рычаге.

Он не видел причин особо скрывать свою силу. Во всяком случае, от улели. Для себя он уже сделал вывод, что они не опасны.

Потом они сидели рядом, прислонившись спинами к фигуре, и ели сандвичи. У Висмарина был усталый вид.

— Ты наверняка знаешь, как Собиратель пришёл на Этерну, — сказал он. — И как на это посмотрел наш Творец.

— Так же, как он всегда на всё смотрит, — ответил Джереми.

Висмарин кивнул.

— Да. Он отдал не вступившим в Сообщество cidai приказ уничтожить нас, улели. Убить всех cidai, вступивших в Сообщество. Мы выжили благодаря людям, наёмникам с Буковины и из Вавилона. Мы никогда не забудем этого, Джеремия… Но этот приказ — не худшее дело моего старого бога. Гораздо хуже было то, что он изначально внушил нам, cidai, о нашей природе. Мы, как и вы, несовершенны — плавучие острова во Вселенной, страдающие от одиночества. Как и люди, мы часто не отличаем зло от добра. Но по нам этого не видать! Мы не подвержены старению, смерти и многим страстям, так хорошо знакомым людям. Наши страсти с течением лет притупляются, и внешне наши жизни становятся подобны спокойным осенним рекам. Нам остро не хватает любви; наша ущербность и ранимость никуда не делись, но они прикрыты красивой маской… и наш Творец внушил нам, что они не существуют и что у нас уже достаточно любви, больше не надо и желать. В наших легендах нет истории Падения. Cidai всегда считали, что они как они есть фундаментально хороши. Безупречны. Вот это хуже всего.

У Джереми был свой ответ на вопрос о наихудшем преступлении демиурга Ра, создателя расы cidai, но он промолчал. У всех живых свои приоритеты. Он отодвинулся от каменной глыбы и осмотрел её. В ней явно проступали формы — но какие?

— Ты знаешь, чем хочет быть этот камень? — спросил он Висмарина.

Тот кивнул.

— Да. А ты разве не видишь?

— Пока нет, — ответил Джереми. — Я рождён не для скульптуры, Висмарин.

— Увидишь, — сказал улели.

Они поставили странную глыбу у входа в монастырь. На следующий день Бриарей в небесах был особенно ярок и страшен, магнитное поле шалило, ворчал реактор, и люди томились от неспокоя. По Старой площади змеилась красная пыль. Она играла у подножия памятника, образуя крохотные вихри. В этот день Висмарин долго гулял по посёлку, а потом принёс инструменты и начал вырезать из глыбы скульптуру. Вилена, Джереми и многие вавилоняне пришли смотреть, как он работает.