Олег Чупин - Командир

И если в крепости и в порту все прошло штатно, по плану, то в пригороде, занимающейся его захватом сотне стрельцов крупно не повезло. Командир сотни и его бойцы видимо расслабились от трех предыдущих 'прогулок' и элементарно нарвались на туркменский род бег племени салыр, как назло в самом начале сражения пришедшего на новые пастбища в окрестностях города. Услышав звуки битвы воины собрались в отряд и при поддержки отряда соседнего род сакар этого же племени, пришедшего к городу по призыву наиба города, ударили объединенными силами числом более шести сотен сабель по вышедшим на окраину пригорода и сунувшихся в массивы зарослей черного саксаула, растущего на границе каменистой степи и прибрежных обрывистых песчано-ракушечных холмов. В течении пяти минут в сабельной рубке сотня потеряла полтора-два десятка воинов, в том числе и сотника. И только решительные и грамотные действия полусотника Потапа Кожемяки спасли оставшихся от полного истребления. Применив неожиданный для противника тактический прием 'драп от врага', остатки сотни сумели оторваться от противника и построившись встретили его плутонговой стрельбой, дав два-три залпа, отступали назад с задымленного места и опять постреляли выскочивших из дыма туркменов, отошли с задымленного позиции на новую. По выданной перед операцией всем сотникам и полусотникам 'ходилки-говорилки', и.о. сотника связался с Басмановым и доложил о сложившейся ситуации. На вопрос сколько они продержатся, Кожемяка ответил, что сколько угодно, только бы хватило зарядов, тем самым подтверждая слова еще не родившегося Наполеона, что один мамлюк однозначно одержит вверх в схватке с одним французским пехотинцем, а вот десяток французских пехотинцев без проблем отобьются от сотни мамлюков. В свою очерет сотня французских пехотинцев однозначно одержит вверх в схватке с тысячей мамлюков. На практике подтверждая аксиому, что порядок всегда бьёт класс. Вот и сейчас отступившее, оторвавшиеся от враги и успевшие перегруппироваться и построится русские стрельцы непрерывным залповым огнем, отступая после двух-трех залпов на новую позицию, сдерживали атаку более шести, вернее уже чуток менее пяти сотен, по счастью пеших воинов двух туркменских родов. Сарбазы туркменских родов, зная что бой предстоит в городе, где коннице негде развернутся, по приказу своих беков пошли в бой пешими. Увлеклись преследованием 'персов', отступающих по направлению к крепости, туркмены пропустили подошедший русский резерв под командование Лазарева с его сотней и пяти десятком матросов из команд шхун с шестью трех фунтовыми 'единорогами' с расчетами, которыми командовал Ушаков. В запале преследование беки родов подставили свой правый фланг отряду русского резерва и получили фланирующий огонь из орудий и ручного огнестрела. Попавшие в два огня отряды родов остановились и беки допустили ещё одну ошибку, они попробовали атаковать резерв русских, при этом потеряв время и дав питерцам возможность перезарядить 'единороги'. Два трех орудийных залпа, отбросили две толпы-колоны родовых сарбазов, а снайперская стрельба спецназа отбила всякую охотку испытывать судьбу в повторной попытке наступать на позиции обоих отрядов 'кызылбашей'. И туркменские воины стали отступать, тем более, что в непродуманной атаке на русский резерв вместе с простыми воинами погибли о оба родовых вождя- Курбан-Мамед-бек из рода бег и Хаджи-Мурад-бек из рода сакар. Но в намерения их противника не входило отпускать их с поля боя в живых. Картечь орудий и пули стрелков заставили остатки обоих родовых отрядов укрыться в стоящей на окраине пригорода выстроенной из ракушечника сыроварни. Московиты- 'персы' окружили сыроварню и пресекали чугуном и свинцом любые попытки осажденных покинуть их 'твердыню'. А когда из крепости притащили десяток шести фунтовых 'единорогов', то их ядра быстро разобрали стены 'твердыни' на их составляющие, то есть ракушки. Из под развали строения в свою последнею в жизни атаку бросились выжившие воины, порядка трех-четырех десятков, которые все полегли под орудийной картечью, даже не пришлось разряжать по ним все шестнадцать стволов. С избытком, за глаза, хватило и половины 'единорогов'. Оказав 'скорую помощь' раненным врагам и передав своих тяжело раненных на попечения легко раненных и подошедшим пятнадцати матросам из экипажей шхун, Лазарев и Ушаков, пополнив свой отряд прибывшей из крепости полусотней морпехов, скорым шагом направились на поиски кочевья туркмен, которое вскоре и нашли за зарослями черного саксаула в ложбине между двух невысоких пологих холмов покрытых пучками солянки, полыни, тамариска, обрамленных колючими кустами боярышник, шиповники ежевики. Вдоль узкого ручейка истекающего от небольшого родника бьющего из подножия правого холма и проложившего русло по ложбине к большему ручейку, питающего своими водами Кетык, стояло порядка трех десятков разнообразных и разноцветных от просто огромной юрты белого цвета до маленьких какого-то неопределенного серо-коричневого оттенка цветов. Между ними виднелось с десяток кибиток и десятка полтора арб. В пределах видимости паслось с десяток табунков стройных поджарых коней, разнообразных мастей но с одной особенностью, в не зависимости от окраса, для всех мастей характерен яркий золотистый или серебристый оттенок шести. Размеры табунков были разные от двух-трех десятков голов до полутора сотен лошадей. Вдали паслись отары овец, виднелся гурт коров и бродили группы верблюдов. Взятие кочевья и захват скота не составил труда. Все боеспособные мужчины ушли в город с беком, оставив кочевье на стариков, калек с больными и подростков с женщинами. Три десятка выстрелов, два десятка ударов или тычков саблями и оставив после себя с полсотни свежих трупов, бывших ранее людьми рода бег разного возраста и пола, ушкуйники подавили сопротивление. И за все из труды питерцев ждал сюрприз-награда, отбитые лошади общим числом более семи сотен были туркестанскими конями либо еще называемыми на Руси аргамаками, предками известных попаданцам по 20 веку ахалтекинцев или текинцев, выведенных туркменским племенем теке в оазисе Ахал, тянущегося вдоль северного подножия Копет-Дага от Бахардена до Артыка только через два века. Но и сейчас на взгляд не специалистов Лазарева и Ушакова они ни чем не отличались от виденных ими в своём времени-мире ахалтекинцев-текинцев. Быстрый отбор перспективных 'языков' и их экспресс допрос, дал еще один бонус. Оказывается километрах в тридцати на юго-восток вглубь полуострова находится кочевье второго рода - сакар, воины которого участвовали в нападении на питерцев. Все пришедшие воины, а родовой бек привел их по требования наиба Кетык почти всех, оставив в кочевье минимум, понадеявшись на природную охрану становища, все, как и все воины рода бег, во главе со своими родовыми вождями Курбан-Мамед-бек рода бег и Хаджи-Мурад-бек рода сакар, остались лежать на камнях у Кетыка и некому стало защищать оба рода. А аргомаков у сакар было больше чем у бег. О полученной информации доложили Басманову, обдумав и все взвесив командующий походом принял решение. И на следующий день две сотни стрельцов на трофейных текинцах, захватив пару сломленных 'языков'-бег в качестве проводников вышли в набег за аргомаками.