Олег Языков - Хождение за три неба

— Что это было, Афанасий?

— Хм-м… А я думал, что это объяснит мне мой научный консультант! Ну, что скажешь?

— Подожди, Афанасий, я снимаю характеристики твоего тела. Все в норме… Отклонений я не нахожу. Странно, меня просто вышибло отсюда. Как будто на меня накинули черный мешок. Раз — и я на терминале! И еще… помнишь, я тебе говорил, что в атмосфере разлита какая-то энергия? Так вот, ее характеристики один в один совпадают с излучением, идущим от этих голубых образований. Что будем делать?

Я скинул ранец и зарылся в него.

— Ты давай снимай характеристики этого излучения, «Скаф», анализируй данные. А я перекушу малость. Пикничок я вполне заслужил.

«Скаф» снялся и завис над водой. А я насадил на прутики хлеб с колбасой и установил их над огнем. Сразу зашкворчало, потянулся приятный запах поджаренного хлеба. Я достал фляжку с коньяком и удовлетворенно вздохнул. Еще бы солнышко вышло…

Сняв первую порцию, я откусил от горячего бутерброда большущий кусок и запил его глотком коньяка. Отломив подгоревшую корку, бросил ее в траву. Через пару минут там что-то зашуршало. Я переложил винтовку на колени, но особой опаски не было. Трава была такая, что саблезубому тигру в ней не спрятаться. Да и не будет он жрать подгоревшую корку. В крайнем случае — отнимет у меня колбасу. Трава зашевелилась, и ко мне выскочила небольшая, похожая на куропатку, птичка. Крыльев у нее не было, даже рудиментов. Птичка была синяя, с белыми полосками на горлышке и на грудке. Птичка-моряк, в настоящей тельняшке. Вот бы Лому ее подарить! Морячок бесстрашно подбежал к костерку и представился: «Кив-ви!»

— Ну, здорово! Хлеба хочешь? Держи, закусывай… — я протянул ей кусочек хлеба прямо на ладони. Храбрый малец подскочил боком, блеснул на меня глазом, враз сдернул кусочек хлеба на землю и начал его трепать. Так мы и закусывали вдвоем.

— Афанасий! Подойди сюда, — позвал меня «Скаф», — ты можешь достать один камешек из воды?

Я осторожно, прутиком, вытащил окатыш на песок. А «Скаф» снова исчез. Пожав плечами, я закатил бирюзинку в воду. «Скаф» снова появился в воздухе.

— Вот это излучение! Просто удар молнии какой-то! Я могу предположить, что это энергокапсулы, Афанасий. Концентрат той энергии, которая разлита в атмосфере. Вода немного экранирует ее, но на воздухе я не могу ей сопротивляться. Что будем делать с этим голубым чудом? Понимаешь, я их исследовать здесь не могу. Может быть только на Земле, на базе…

— А не опасно тащить эти энергокапсулы на Землю? Мы там Большой взрыв не устроим?

— Думаю, нет, Афанасий… Запас энергии в капсуле все же конечен, да и истекает эта энергия постепенно. Нет, взрыва не будет. Я уверен.

— Ну, что ж… Раз уверен, давай попробуем. У меня, кстати, есть на примете еще один исследователь. Надо бы и ему отправить посылочку. Одна голова хорошо, а три головы — это уже Змей-Горыныч получается.

Я сполоснул свою фляжку из-под коньяка, набрал в нее водички, и осторожно, по одной капсуле, засунул в нее штук десять бирюзинок. Пальцы схватило холодом, но ничего, терпимо. Крышку я закрыл под водой, на всякий случай. Залил костер, оставил матросику последний кусочек хлеба и закинул ранец на спину.

— Ну, что? Пошли назад, «Скаф»? Для первого выхода мы с тобой сделали вполне достаточно.

На обратном пути ничего не случилось. Я подбирал свои пятаки, «Скаф» зигзагом сновал впереди меня, набирая себе новые данные. Вдруг он метнулся назад.

— Афанасий, от леса к тебе бежит животное!

Я вскинул винтовку.

— Небольшое! Опасность оцениваю как минимальную.

Да уж, минимальную! Кто его знает, что это за чупакабра такая. Сожрет и не подавится… Теперь я уже видел, как на удалении метров в двести колышется трава. В прицеле появилась гладкая спинка зверя. Змеиными, плавными бросками он мчался ко мне через густую траву. Я положил палец на спусковой крючок…

Нет, не буду! Не буду я убивать этого зверя. Нельзя так начинать жить на своей планете. Это мой мир, вот пусть он и остается мирным!

— «Скаф», а ну-ка, прижми его к земле!

Консультант-зверолов метнулся вперед, и шевеление в траве пропало. Я рысью подтянулся к висящему шару. Под ним, распластавшись, лежал… кот! Непохожий на наших, земных, но все же узнаваемый представитель семейства кошачьих. Больше всего он напоминал нашего гепарда — тощий, длинный, на высоких, сухих ногах. Только размером он был с дворняжку, примерно. «Скаф» уже снизился и делал замеры и прочие исследования. Кот дрожал.