Олег Языков - Хождение за три неба

— Выходим, Афанасий, — буднично сказал дед.

Странно как-то. Никогда дед в начальство не лез, авторитетом не давил. А тут как-то само по себе так получилось, что он взял на себя командование. А Константин и Петрович как будто и ждали этого. Хотя дед всего лишь полковник, а Костя — генерал-лейтенант. Да-а…

Я подошел к огромному люку.

— Подожди, — предупредил меня «Скаф», — видишь, пластина такая светится?

Я присмотрелся. В самом неудобном месте, прямо под одним из штурвальчиков, слабо светился небольшой экран.

— Вижу. Ну и что?

— Приложи к нему руку. Тебя надо прописать как исследователя с полным приоритетом. Нам еще эту дверь снаружи открывать придется, так ведь?

— Ну, да… Приложил.

— Держи пока, я посмотрю контрольные записи… Есть. Готово. Все, руку можешь убрать. Смотри: всего зафиксировано одиннадцать выходов на поверхность планеты. И восемь входов в пещеру. Ты понял?

— Группа майора Октябрьского вышла, но не вернулась.

— Или вернулась, но не смогла открыть дверь. У них ведь не было «Скафа», и они не знали процедуры. Теперь открывай!

— Открываем! — повернулся я к старикам.

Мы навалились на штурвалы и рычаги, загудели запорные штанги, ушли внутрь люка массивные ригели, и тяжеленный люк стал медленно открываться. Перепада давления не было, просто нас окатило теплым, душистым воздухом. Было тихо, слышался лишь шелест травы и негромкое стрекотанье местных насекомых. Похоже, сейчас здесь полдень. Местное солнце стояло высоко в зените.

Мы вышли из люка. Он остался стоять открытым. За нашими спинами метров на тридцать-сорок возвышались скалы, перед нами, плавно понижаясь, лежал большой луг. До деревьев великанского леса было около километра. Небо было чистое, драконы пока не летали.

— Костя, взгляни! По-моему, это весточка от твоего отца.

Мы все обернулись на голос Петровича. А он указывал на небольшую пирамидку, сложенную из обломков камня.

И тут Костя не выдержал. Он подбежал к пирамидке, упал на колени и положил обе ладони на камни. Так он и замер. Дед подтолкнул меня и глазами показал на кучу валунов, беспорядочной грудой лежавших справа от выхода. Я кивнул и перебежал туда. Вскарабкался на эти валуны, улегся на теплом камне, и приказал «Скафу» установить максимально возможную зону биолокации. Больше всего меня сейчас беспокоили эти птеродактили. «Скаф» дал картинку. Установленная им зона безопасности захватывала и лес, и вся светилась бесчисленными точками живых существ. Это дело надо было поправлять. «Скаф» поменял настройки, и на экране остались лишь живые объекты массой более тридцати килограмм. Стало немного легче.

Пока я возился с защитой, старики осторожно разобрали верхушку пирамиды и достали обычную консервную банку. Потом они подошли ко мне, под защиту, и Костя дрожащими руками вынул из банки завернутый в станиоль лист из офицерского блокнота.

— Одиннадцатое апреля 1953 года. 12 часов 22 минуты. Группа исследователей Академии Наук СССР вышла на поверхность неизвестной планеты. Разбили временный лагерь в шестистах метрах справа от входа в пещеру. Люк закрылся, открыть его не удается. Завтра начинаем исследования. Начальник экспедиции К. Октябрьский. Исследователи И. Краснов, М. Солдатенков.

Костя опустил линованный лист и пустыми глазами уставился на дальний лес. Мы молчали. Наконец он взял себя в руки и сказал: «Мы нашли следы экспедиции. Но не ее саму. Давайте посмотрим их лагерь».

Я эту спешку пресек на корню. Сказал, что нам надо вернуться к входу в пещеру, а мне надо заняться перенастройкой установок транспортного шара. Чтобы использовать его на поверхности планеты как автопогрузчик, экскаватор и автожир. Дед сразу въехал и скомандовал генеральное отступление. Мы зашли в пещеру, люк закрывать не стали, Петрович с Костей залегли около него на часах, а я выпустил «Скаф» на свободу.

Шарик «Скафа» выплыл на поверхность планеты, записывая характеристики ее полей, а я предложил пока перекусить, чем бог послал. Так мы и расположились прямо у входа, закусывая немудреным армейским рационом и запивая его вкусным домашним морсом. Потом собрали весь мусор в пакет, и я бросил его в сторону Шарика.

— Шарик! Сожги!

По глазам резанула яркая вспышка света, и мусор исчез. Зато появился «Скаф». Он подлетел к Шарику, и началась перенастройка энергетической схемы нашего трамвая. Я залез в Шарик, «Скаф» на всякий случай повис у раскрытого люка, чтобы в случае чего кинуть Шарику энергию с трассы, и наш шар медленно выплыл на поверхность.