Александра Сашнева - Наркоза не будет

- Вот. Зыскин... - вяло вздохнула Коша, доедая яичницу. - Все плохо и Муси нет.

- Что? До сих пор? - Зыскин внимательно посмотрел на Кошу. - Где же она может быть?

- В Караганде... - Коша мрачно вздохнула. - Можно, конечно, тетке позвонить. Но я номер не знаю...

Зыскин вытащил из брюк брелок с ключами и поднялся:

- Пойдем в кабинет. Позвоним. Ты ее фамилию знаешь?

- Ну... Знаю. - Коша поднялась следом.

Она вытянула голову, все еще выглядывая Чижика, но того нигде не было.

- Пойдем позвоним, - Зыскин грустно хлопнул ресницами. - У меня есть справочник. Вдруг она заболела, и ее надо навестить с конфетами?

- Ага! С конфетами, - усмехнулась Коша. - Пойдем.

Зыскин двинулся к коридору, где была лестница на второй этаж. Коша покорно поплелась за ним. Лампочки в коридоре были, как обычно выбиты, из полуоткрытого сортира сочился тусклый коричневатый свет. Зыскин выругался:

- Так достали эти трупы!

На темной лестнице валялся в обнимку с пузырем мертвецки пьяный металлист в тяжелых кованных казаках.

Зыскин сразу же, как только пришел в кабинет, набрал номер охраны и мягко распорядился:

- Вы уже проснулись? Отлично! Там на лестнице покойничек. Уберите его, пожалуйста. И хоть одну лампочку вкрутите.

Он грустно положил трубку и вытащил из ящика стола справочник. Коша опустилась на стул, по другую сторону стола, странно чувствуя себя посетительницей. Чтобы прогнать ненужную ассоциацию, она принялась перебирать скрепочки, ручки и резинки, рассыпанные в беспорядке по стеклу на столешнице, прижимающим различные флаеры, бейджики и проспекты различных турфирм.

- Слушай! А где Котов работает? - вдруг спросила Коша.

- В мэрии. А тебе зачем?

- В мэрии?! - Коша подпрыгнула на стуле.

- Да... А что? - не понял ее удивления Зыскин.

- Блин! Такой мудак?

Зыскин вздохнул:

- Он не всегда мудак. По делам он даже очень. А кто как водку пьет, никого не е...т. Говори фамилию.

Зыскин раскрыл справочник на алфавитном указателе.

- Малевич, - мрачно сказала Коша все сильнее расстраиваясь о непришедшем Чижике.

- Макаров, Макаров, Малагин.... ага Малевич. Только одна. На! Звони!

Зыскин протянул Коше справочник и телефонный аппарат. Коша послушно набрала номер. Трубку взяла тетка и недовольно сообщила, что Муся уехала к родителям.

- Вот. К родителям уехала, - грустно повторила за теткой Коша и положила трубку.

- Печально, - сказал Зыскин и вздохнул. - Пойдем вниз. Хочешь, выпьем водки?

- Хочу, - кивнула Коша.

В ней заколыхалась мутная рябь беспокойства. От этого она расстроилась еще больше и решила, что теперь точно ничего не остается, как нажраться.

Они спустились вниз. Коша еще раз с надеждой окинула уже порядком задымленное помещение бара. Безрезультатно. Зыскин взял графинчик водки и два апельсиновых сока. Они сели неподалеку от стойки, чтобы в случае надобности повторить. Коша сразу опрокинула два стаканчика. Ее моментально развезло.

- О! Ни фига себе! Зыскин прикинь! Неделю не пила и пи... ой! Хаха! Типа... О! У меня язык заплетается! - Коша внезапно пришла в состояние эйфории. - Круто! Зыскин! У меня заплетается язык! Надо еще выпить! Мне понравилось это!

Коша решительно налила еще пятьдесят и снова выпила.

Зыскин с опаской отодвинул от нее графинчик.

- Ты сейчас доэкспериментируешься!

- Да не-е-е... Я в порядке. Зыскин. Будь спок! - Коша опрокинула стаканчик и глаза ее подозрительно заблестели.

Бармен поставил танцевальную долбилку и на пятачок между столиками потянулись первые плясуны.

- И-й-ех! - крякнула Коша и вывалилась в прыгающую компанию.

Минут двадцать она с остервенением тряслась вместе со всеми. И доколбасилась до того, что промокла от пота насквозь. Соленые ручьи текли по бровям, по лбу, футболка прилипла к телу, пот начал щипать глаза. Ведь если нет никакого завтра, то нужно сегодня, прямо сегодня палить эту жизнь фейерверком, безжалостно ее жечь и расходовать в свое удовольствие.

Коша побежала в сортир умываться.

Она закрылась на задвижку, сняла майку и влезла по пояс под кран. Вода приятно охладила тело. Из бара глуховато, но все же довольно громко доносилась музыка. Коша сняла ботинки и помыла в раковине утомленные за день ноги.

- Зашибись! - громко сказала она вслух и закрутила кран. - Вот она, жизнь-то! Вот она!

Хмель все еще клубился с голове буйным весельем. Коша вышла в коридор, и, в полной уверенности, что никто не услышит, запела во всю глотку:

- Дорогая моя киска!

Чижик возник внезапно из темного проема коридора.