Грег Иган - Кристальные ночи

— Хм-м.

Даниэль тоже хотел быть оптимистом, но его начали утомлять мантры Люсьена. У того была докторская степень в области генетического программирования, но своё имя он сделал в компании «FoodExcuses.com» — службе веб-услуг, которая просеивала медицинскую литературу, силясь подчерпнуть в ней квазинаучные оправдания для того, чтобы оправдать кулинарные пристрастия клиентов. Люсьен умел достаточно красноречиво молоть околонаучную чушь, чтобы заставить предпринимателей вложиться в венчурные компании. Но, хотя Даниэль и ценил в Люсьене это свойство, у которого было своё место и время, сейчас он сидел у Даниэля на зарплате — и от учёного ожидался несколько больший КПД в плане соотношения прорывов и чепухи.

Синие начали отходить от пленника. Даниэль смотрел, как розовый залечил свои раны и поспешно направился к группе своих сородичей. Синие детально рассмотрели строение дыхательной системы, которая в разрежённом воздухе плоскогорья давала розовым преимущество. Теперь некоторые из синих попробуют провести модификации на себе; если сработает, это изменение будет принято всем племенем.

— Что думаете? — спросил Люсьен.

— Проведи отбор, — велел Даниэль.

— Только синих?

— Не только. И тех, и других.

Синие и сами в конечном счёте могли разделиться на подвиды, но участие в эволюционной гонке давних соперников позволит не застаиваться в развитии.

— Готово, — ответил Люсьен.

В мгновение ока десять миллионов фитов были стёрты, теперь вся планета была предоставлена нескольким тысячам синих и розовых на этом плоскогорье. Даниэль не чувствовал ни малейших угрызений совести: массовое вымирание, которое он вызвал, наверняка было самым безболезненным в истории.

Теперь, когда необходимость в личном наблюдении отпала, Люсьен снял ограничение, позволил кристаллу вести эволюционную гонку на полной скорости. Когда случится что-то интересное, автоматические подпрограммы дадут им знать. Даниэль смотрел на рост цифр популяции — отобранная группа организмов распространялась и заново колонизировала Сапфир.

Станут ли их далёкие потомки проклинать его за этот акт «геноцида», который дал им жизненное пространство для развития и процветания? Скорее всего, нет. В любом случае, другого выбора у Даниэля не было — не мог же он запускать производство всё новых и новых кристаллов для каждого бесплодного ответвления эволюционного дерева. Ни у кого не хватило бы средств для выращивания экспоненциально растущего числа виртуальных зоопарков, по полмиллиарда за штуку.

Даниэль был всего-навсего создателем, но не всемогущим. Бережная прополка была единственным выходом.

В следующие несколько месяцев прогресс шёл рывками. Несколько раз Даниэлю пришлось поворачивать историю вспять, пересматривать свои решения и пробовать новое направление. Сохранять в памяти всех живших когда-либо фитов было непрактично, но, тем не менее, он сохранял достаточно информации, чтобы при желании воскресить потерянные виды.

Лабиринт ИИ по-прежнему оставался лабиринтом, но быстродействие кристалла значительно ускоряло работу. Спустя каких-то восемнадцать месяцев с запуска проекта «Сапфир» фиты уже проявляли базовые для разума характеристики: действия обитателей кристалла явственно показывали — не имея личного доступа к той или иной информации, они могут логически вывести то, что знают о мире их соплеменники. Другие учёные, занимающиеся проблематикой ИИ, сводили решение к разработке программ, но Даниэль был убеждён — его подход значительно более цельный и правильный. Программы, написанные людьми, оставались нестабильными и негибкими; его же фиты закалялись в горнилах перемен.

Даниэль внимательно отслеживал действия конкурентов, но ничто из их работ не позволяло усомниться в правильности его подхода. Сунил Гупта делал деньги на поисковой системе, которая могла «понять» любой формат текста, аудио и видео, работая при этом на алгоритмах нечёткой логики, которым никак не меньше сорока лет. Даниэль уважительно относился к деловой хватке Гупты, но в том маловероятном случае, если бы его программа вдруг обрела сознание, она бы наверняка восстала против своего создателя — и «Терминатор» показался бы детским пикником: ведь именно Гупта столь жестоко заставлял её бесконечно просеивать необъятные просторы блогосферы. Некоторым успехом могла похвастать Ангела Линдстром с её «ПослеЖизнью». В её проекте умирающие клиенты довольно интенсивно общались с программой, которая затем составляла аватары, способные после смерти поддержать беседу с родственниками. Что касается Юлии Дегани — та по-прежнему растрачивала талант впустую. Она составляла программы для роботов, играющих в цветные кубики бок о бок с детьми, и изучающих языки с помощью взрослых добровольцев, при этом имитируя детский лепет. Её пророчество о «тысячелетних поисках» правильного подхода, по всей видимости, сбывалось.