Фрэнк Герберт - Улей Хеллстрома

– Я вас понял, – сказал Перуджи.

– При встрече с Хелльстромом, – начал Шеф, – не упоминай об этой другой возможности. Предоставь это сделать ему самому.

– Понятно.

– Конечно, я надеюсь на тебя – это и в твоих, и в моих интересах.

– Могу я позвонить сегодня вечером?

– Нет – если только у тебя не появится что-нибудь новенькое. Однако свяжись со мной сразу же после встречи с Хелльстромом. Я буду ждать.

Перуджи услышал, как связь на том конце отключилась. Он отсоединил шифровальное устройство и положил телефонную трубку на место. Впервые в своей жизни Перуджи ощутил то, что чувствуют старые агенты. «Очень хорошо сидеть дома, в безопасности, а я должен отправиться рисковать своей головой, зная, что никто и пальцем не пошевелит, если меня схватят!»

Возвращаясь по длинной, идущей под уклон первой галерее в Улей, Хелльстром пытался уловить знакомые звуки, которые наполнили бы его спокойствием: в Улье все в порядке. И не мог. Улей оставался единым организмом – он функционировал, но чувство сильной тревоги насквозь пропитало его. Это было в природе Улья: коснись одной его части, и отреагируют все клетки. Нельзя было отбросить химический характер его внутренних коммуникаций. Обычные работники в случае серьезной опасности выделяли феромоны, внешние гормоны, которые разносились по всему Улью. Фильтры Улья работали в минимальном режиме для экономии энергии. И потому все работники вдыхали эти феромоны, разделяя таким образом общее беспокойство. Уже появились признаки того, что если предоставить этот процесс самому себе, то скоро это может оставить глубокие или даже нестираемые следы на сознании всей общности.

Праматерь однажды предупреждала его:

– Нильс, Улей может учиться так же, как и ты сам. Общность может учиться. Если ты не сможешь понять, чему Улей учится, это может привести к гибели всех нас.

«Чему же Улей учится сейчас?» – спросил себя Хелльстром.

Поведение Фэнси указывало на что-то исходящее из самых глубин Улья. Она говорила о роении. Но было ли роением это? Они работали в течение больше чем сорока лет, чтобы задержать роение. Не было ли это ошибкой? Фэнси обеспокоила его, и теперь он безуспешно пытался найти ее. Ей полагалось участвовать в съемках, но там ее не было, а Эд понятия не имел, где ее искать. Салдо успокоил его, уверяя, что Фэнси находится под постоянным наблюдением, но не заглушил все тревоги Хелльстрома. Может ли Улей произвести естественную праматерь? Фэнси вполне могла подойти на эту роль. Что может сделать Совет, если это случится? Следует ли отправить Фэнси в чан во избежание риска преждевременного роения? Ему была ненавистна мысль потерять Фэнси – эту превосходную линию крови, которая произвела на свет уже столь многих полезных для Улья специалистов. Если бы только удалось подавить при воспитании эту ее неуравновешенность!

Если только это была неуравновешенность.

Хелльстром подошел к бетонной арке, ведущей на двухуровневый пункт питания, и увидел, что Салдо, как и было приказано, ждет его. На Салдо можно положиться. Это обрадовало Хелльстрома. Он понял, как сильно стал зависеть от этого молодого человека. Ничего не говоря, Хелльстром подошел к Салдо. Они вошли в пункт питания, взяли еду с конвейера, налили бульон из общего для всех чана. Хелльстрому всегда доставляло большое удовольствие есть пищу обычных работников. Такого удовольствия он не получал от дополнительной пищи для руководителей Улья. Она способна была увеличить в два раза продолжительность жизни, но в ней отсутствовал один ингредиент, который Хелльстром называл «объединяющая сила».