Фрэнк Герберт - Звезда под бичем

– Хорошо. Мы это выясним. Что еще?

– Во время бичевания на заднем плане была видна группа существ. Я видел одного прайлинга, пару соборайпсов и двух молодых юношей…

– Это похоже на обычную толпу паразитов. Вы узнали кого-нибудь из них?

– Я не смогу назвать кого-нибудь из них по имени. Но среди них был один пан спехи, и у него был шрам на лбу.

– В самом деле?

– Я знаю только, что видел шрам. Удаление эгооргана.

– Это против всех законов пан спехи, моральных, этических и…

– Шрам был пурпурным, – сказал Мак-Кей.

– И он выставлял его на всеобщее обозрение? Никакого грима или еще чего-нибудь, чтобы скрыть его?

– Ничего. Если я прав, это значит, что он – единственный пан спехи в этой группе. Если бы был еще один, он тотчас бы убил его.

– Что вам еще запомнилось?

– Была еще пара мужчин в зеленых комбинезонах, которая стояла на заднем плане.

– Личная охрана Эбнис.

– Я тоже так подумал.

– Довольно большое сборище, – сказал Сайкер.

– Да. Нелегко, столкнувшись с таким окружением, не вызвать против себя его гнева, а, наоборот, объединить его.

– Если кто-то и смог это сделать, так только она.

– Вот еще что, – сказал Мак-Кей. – Я почувствовал запах дрожжей.

– Дрожжей?

– Именно. У отверстия прыжковой двери создается разница давления. Поэтому запах дрожжей и донесся до меня.

– Все это очень ценные наблюдения. Вы абсолютно уверены в своих наблюдениях относительно пан спехи?

– Я видел не только его шрам, но и его глаза.

– Глубоко утопленные, фасетчатые, переходящие один в другой?

– Именно так.

– Если нам удастся этого парня представить пред светлы очи других пан спехи, у нас будет рычаг, с помощью которого мы сможем выбить Эбнис из седла. Подвести под это дело криминал, вы понимаете?

– Как мы должны действовать? Пан спехи взовьется, когда увидит нашего человека. Он попытается броситься в прыжковую дверь, чтобы прикрыть Эбнис. Она же знает половину наших наблюдателей. Мы – другое дело.

– Но это будет убийство!

– Прискорбный несчастный случай, не больше.

– У этой женщины есть власть и влияние, данные ей, но…

– И она снесет нам головы, если сможет убедить суд, что она – частное лицо и мы пытаемся саботировать ее инициативу.

– Щекотливое положение, – сказал Сайкер. – Я надеюсь, вы не поднимете по этому поводу никакого официального шума.

– Но я это уже сделал.

– Вы это сделали?

– Я официально предупредил ее.

– Мак-Кей, вы приняли на себя тяжелые обязательства.

– Послушайте, Сайкер, Эбнис должна предпринять секретные юридические шаги. Посоветуйтесь с юридическим отделом. Она может что-то предпринять против меня лично, но если она выступит против Бюро, мы можем потребовать слушания дела и оказать персональное противодействие. Но это ей отсоветуют ее юристы.

– Может быть, она и не выступит против Бюро в суде, – сказал Сайкер.

– Но, несомненно, натравит на нас своих собак. И ситуация может оказаться для нас неблагоприятной. И так уж в последнее время Бильдун словно взбесился. Он теперь в любое время может уйти в колыбель. Вы знаете, что это означает.

– Кресло директора будет свободным, – сказал Мак-Кей. – Я ожидал этого.

– Да, но это доставит нам множество новых забот.

– Вы прекрасно подходите для этой должности, Сайкер.

– Вы тоже, Мак-Кей.

– И я подхожу.

– Вы подадите письменное заявление? Как бы то ни было, у меня хватает забот с Бильдуном. Он взорвется, когда услышит об этом пан спехи. Это может его доконать.

– Он уже будет к этому готов, – без особой уверенности сказал Мак-Кей.

– Я надеюсь, вы понимаете, что я не подхожу для этого.

– Вы знаете об этой работе все, что необходимо, – сказал Мак-Кей.

– Я могу представить себе только сплетни, – сказал Сайкер. Он прервал связь.

Мак-Кей снова увидел тускло-красный свет внутри шара калебана. Он обливался потом. В помещении было жарко как в печи. Он спросил себя, скоро ли он потеряет в весе от такой жары. Потеря влаги в его теле, очевидно, была значительна. В тот момент, когда он подумал о воде, он почувствовал, что горло у него пересохло, как наждак.

– Вы все еще тут? – прокряхтел он.

Тишина.

– Фанни Мей?

– Я остаюсь в моем доме, – сказал калебан.

– Хотите общими силами положить конец бичеваниям? – спросил Мак-Кей.

– Если мой договор это позволит.

– Тогда порядок. Скажите Эбнис, что хотите, чтобы я был вашим учителем.

– Вы будете выполнять функции учителя?