Игорь Гетманский - Голограмма силы

– Он совершает слишком необычные поступки, сэр. Уйти от трех тренированных профессионалов с автоматами, перевернуть с ног на голову весь регион, выдержать в полном сознании тридцать секунд под воздействием смеси наркотика, парализатора и снотворного…

– Так что вы хотите сказать? Молодой лейтенант тихо произнес:

– Я верю в некоторые вещи, не познаваемые разумом, сэр…

Пирс понял, о чем говорит парень. Вопросы веры в армии колонистов К-3 оставлялись строго на усмотрение военных капелланов. Он никогда не интересовался этой частью умонастроения своих подчиненных. А сам не верил ни в бога, ни в черта: он верил в себя. Но сейчас ему вдруг стало занятно узнать, что творится в голове этого неглупого, энергичного и – Пирс не хотел себе в этом признаваться – симпатичного ему молодого человека.

– А почему вы считаете, что он достоин помощи этого вашего кого-то?

– Потому что он совершает правое дело, сэр.

– Спасает соотечественников?

– И это тоже. Но мне кажется, у него есть более сильный мотив.

– Какой?

– Он идет к сыну, сэр. Командир поверженного этим человеком наряда сказал мне, что они отняли у него сына, маленького мальчика лет пяти.

– Он находится у нас? – быстро спросил Пирс.

– Да, сэр. В детском отсеке.

"Заложник! – мелькнуло в голове командора. – У нас в руках заложник! Стоит нам предъявить мальчика этому одиночке, и он будет у нас на коротком поводке!"

Пирс энергично прошел в дальний угол блока управления, вернулся к Гордону, посмотрел сквозь него, похрустел костяшками пальцев, постоял на месте… Потом расслабленно опустился в кресло. Нет. Не получится. Какой там заложник, когда оператор спит. Для переговоров надо сначала растолкать одиночку. А если мы сумеем до него добраться, то пацан будет уже не нужен.

– Продолжайте, Гордон. Что вы там говорили? Он что же, по-вашему, непобедим?

– Я думаю, – тихо сказал Стив Гордон, – что поступки этого человека – дела не Долга, но Любви. А эта сила иногда может творить чудеса.

Пирс мысленно чертыхнулся: во как запел, прямо проповедник на воскресной службе!

– Ну, ладно, ладно, лейтенант, – махнул он рукой на Гордона. – Так вы мне сейчас заупокойную песню споете. Нас, между прочим, привели сюда такие же дела любви, как и у вашего подзащитного. Не наша вина, что в мире царит закон взаимопожирания. – Он раздраженно прошелся перед стоящим навытяжку лейтенантом. – В конце концов, миссия наша хоть и агрессивна, но гуманна. Все останутся живы и рано или поздно вернутся обратно. Разве мы тоже не достойны помощи этого вашего кого-то?

Гордон долго молчал. Потом опустил взгляд и проговорил:

– Теперь, сэр, я не уверен в гуманности нашей миссии. На К-3 все виделось несколько иначе…

Пирс поднялся из кресла, остановился напротив лейтенанта и внимательно вгляделся в его лицо. Он не мог не отдать дань мужеству Гордона. По существу, парень только что признался в отсутствии психологической цельности. Это означало, что он не мог выполнять обязанности командира подразделения. По установленным нормам внутреннего контроля, при обнаружении подобных противоречий офицер подвергался тщательнейшему тестированию и, как правило, разжаловался в рядовые. Гордон же объявил об этом сам, да еще высшему руководству!

"Ну уж нет, – подумал Пирс, – шалишь, парень. Тебя, такого молодца, я никому не отдам. Если бы я был совсем дурак и не держал возле себя вот таких "психологически несостоятельных", то не смог бы провернуть в своей жизни ни одной крупной успешной операции. С солдафонами легче, это точно, с ними просто. Но с кем просто, с тем, видно, сложных дел не сделаешь! – Он усмешливо дернул уголком рта. – Ты будешь работать на меня, лейтенант. Из тебя выйдет толк. А противоречия… Перемелется – мука будет. Но сейчас надо тебя привести в рабочее состояние…"

Пирс отвернулся и сделал вид, что глубоко задумался.

– Мальчик мой, – проникновенно проговорил он, – я уважаю вашу веру и принципы и смею надеяться, что понимаю вас. И знаю, что иногда легче умыть руки, нежели взять на себя ответственность. Но в этом мире все не так просто, как иногда нам внушают, пусть даже из самых искренних и самых лучших побуждений… Так давайте сначала закончим операцию, а потом обо всем поговорим подробно. Мы с вами прежде всего солдаты и должны выполнить свой долг. Вы согласны?

Старый хитрый волк уже понял, что выбрал максимально верный тон. Доверительность вкупе с напоминанием о долге – такой шар в иной ситуации пропустил бы и он сам, Пирс.