Дмитрий Самохин - У смерти твои глаза

– Есть одно дело, но я не могу идти один, – забросил я удочку.

– Поэтому ты позвонил нам, – догадался Кубинец.

– Именно.

– Рассказывай.

И я рассказал. Затем последовали три минуты молчания, выделенные на осмысление услышанного. После чего мне пришлось повторить все сначала.

– Ну, и когда придет этот корабль? – поинтересовался Кубинец.

Его лицо не выглядело радостным, скорее оно больше напоминало неспелый персик, раздавленный каблуком продавца.

– В четверг. Время прибытия мне неизвестно. Но это можно узнать. У тебя есть сотовый?

– У тебя он тоже должен быть, – злобно произнес Кубинец.

– Мой отправился в помойку, после того как зазвонил в неподходящее время, – ответил я.

– Это когда ты был с женщиной? – ответил вопросом на вопрос Гонза.

– Нет, с мужчиной, – огрызнулся я.

– О! Ты поменял ориентацию.

Я грязно выругался и уткнулся в свою кружку пива, которую поставил на стол минутой раньше бармен.

Хорошую погоду, женщину, пиво невозможно заменить чем-то «почти таким же».

– Держи.

Кубинец протянул мне сотовый. Я осушил кружку пива и набрал номер справочной. Узнав у оператора телефонный номер порта, я сбросил текущий разговор и вбил цифры в память сотового. Порт отозвался долгим молчанием, но терпение всегда приносит плоды. Мне ответили.

– Добрый день, справочная служба порта, – представились мне.

– Добрый, добрый, – согласился я. – Это компания «Фармакор» вас беспокоит. В четверг должен прийти груз лекарств. Но у нас потерялись накладные. И мы никак не можем восстановить время прибытия корабля.

– Как называется судно? – холодно осведомился мой собеседник. Явно мужчина.

Если бы я знал, то, безусловно, ответил бы на его вопрос.

– Не могу вам сказать, – замялся я.

– Вы не знаете, – озвучил мою мысль служащий порта.

– Нет, – признался я и почувствовал себя полным идиотом.

Почему государственные служащие так и норовят вас выставить в дураках? У них, похоже, хобби такое. Либо на государственную службу стремятся поступить одни патологические садисты.

– Так, – с сомнением в голосе протянул мой собеседник. – Откуда должен прибыть груз? Или вы и это не знаете?

Можно было не задавать такие глупые вопросы. Конечно же нет. Я почувствовал злость. Ужасную злость. Так бы и раздолбал сотовый об крышку стола, но мне требовалась информация.

– Я же сказал, что документы утеряны, – выпалил я.

– Не густо. Не густо. Я попробую посмотреть. Но ничего вам обещать не могу.

Служащий исчез. Я, конечно, не видел этого, но все звуки пропали из трубки на пару минут. Затем послышалось надсадное дыхание и явился глас:

– В четверг будет только один рейс с заявленным фармакологическим грузом. Он прибудет из Гонконга. Так. Так. Так. В семнадцать тридцать. Так. Так. Так.

Восьмой причал. Только груз предназначен для компании «Седуктиве Бед», а вовсе не для «Фармакора».

Я бросил трубку.

Я узнал все что надо. И то, что я узнал, меня поразило настолько, что физиономией я стал походить на призрак отца Гамлета. Это не укрылось от взглядов Кубинца и Стеблина.

– Что стряслось? – поинтересовался Кубинец.

– Стоп! Подожди! – потребовал я.

Итак, «Седуктиве Бед» – компания, которой предназначался груз лекарств. Но как такое возможно? Груз явно нужен был Мертвому. Стало быть, компания Романова и Балаганова служила прикрытием для переправки чего-то незаконного из Гонконга в Россию. Вот так расклад. Вот так поворот событий.

Мысль!

Романов ничего не знал. Все шло через Балаганова. Романов узнал, представил всю информацию своему компаньону. Можно сказать, что выложил ему все на блюдечке. Балаганов принял меры к ликвидации ненужных вопросов. Он обезопасил себя. Романова ликвидировали, а Балаганов обратился к нам, чтобы составить себе алиби. Я никогда ничего не смог бы доказать, даже если бы вник в ситуацию. Слишком уж запутанно выглядела тема. Представьте себе, клиент обращается в частное детективное агентство с просьбой найти компаньона, который загадочным образом пропал, и этот же человек оказывается убийцей.

Не абсурд ли?

Согласен! Полный.

Но именно таким образом Балаганов пытался выйти сухим из воды. Трудный путь, но вполне возможный. Почему бы нет? Ведь ничто впрямую не указывало на причастность Иеронима к смерти компаньона. Да даже если бы я догадался и выставил бы Балаганову счет, у меня никогда бы не оказалось на руках необходимых доказательств. Да! Признайся себе, тебе нечего предъявить Балаганову, кроме своих умозаключений. К тому же он ныне уже ни в чем не нуждается.