Вадим Проскурин: Звездная сеть

Танька сдавленно охнула. Хмырь сделал два медленных шаркающих шага и противно захихикал, и от его хихиканья меня передернуло. Я аккуратно поставил сумку на ступеньки и, стараясь ступать неслышно, преодолел пролет лестницы, отделяющий меня от разворачивающейся сцены.

Танька стояла с открытым ртом и расширенными глазами, она пыталась что-то сказать, но изо рта доносилось только неразборчивое бульканье. Хмырь стоял ко мне спиной и не делал ничего угрожающего, я даже не понял сразу, чего это Танька так испугалась. Я деликатно покашлял.

Хмырь обернулся и я увидел нож в его руке. Обычный нож для разделки мяса, довольно страшный, но в данной ситуации практически не опасный, особенно в руках неспециалиста, который не знает, как трудно пробить таким ножом многослойную зимнюю одежду.

– Чего тебе надо? – спросил я подчеркнуто безразличным голосом.

– Он… он… – Танька попыталась сформулировать, что именно он собирался сделать, но так и не смогла.

Но все было ясно и так. Обычный, вульгарный, так сказать, сексуальный маньяк.

На секунду маньяк погрузился в глубокомысленные раздумья, итогом которых стала банальная фраза из трех слов, которую я не буду цитировать по этическим соображениям.

Я не воспользовался советом маньяка, вместо этого я сделал шаг в его сторону.

На лице маньяка снова нарисовалось задумчивое выражение, казалось, он прислушивается к чему-то такому, что из всех нас слышит только он один. Я успел сделать три шага, прежде чем он принял решение.

Он метнул нож. Между нами оставалось около трех метров, так что у меня не было ни времени, ни возможности уклониться. Да я и не собирался – я сразу понял, что метать ножи этот тип не умеет, а значит, риска для моей жизни практически нет.

Нож ударил меня в область сердца. Рукояткой. Да если бы и острием, ничего плохого не случилось бы – сила удара была много меньше той, что нужна, чтобы пробить дубленку, толстый свитер, пачку документов в нагрудном кармане рубашки, саму рубашку и, наконец, межреберную ткань, которая намного прочнее, чем думают дилетанты.

Нож упал на каменные ступеньки, лезвие звякнуло. Как ни странно, маньяк не выглядел разочарованным, похоже, маневр с метанием ножа был изначально задуман как отвлекающий. Плохо.

Вот он полез в нагрудный карман пуховика… совсем плохо.

Одним прыжком я преодолел разделяющее нас расстояние и провел связку, намертво впечатанную в подсознание многолетними тренировками. Удар ногой по внутренней стороне коленного сустава, противник пытается отступить назад, спотыкается, в это мгновение захватить обеими руками кисть руки с оружием и сильно дернуть наружу и назад, не только руками, но и всем телом, запястье противника этот момент часто ломается. Убедиться, что оружие выпало, разжать руки, дождаться, когда противник упадет, и провести серию добивающих ударов.

На этот раз запястье не сломалось, но все остальное прошло на ура. Маленький пластмассовый пистолетик небесно—голубого цвета выпал из руки маньяка еще до того, как я сжал захват. Неудивительно – рука была холодная, как лед, этот идиот забыл надеть не только шапку, но и перчатки, и успел уже обморозиться. Я провел прием до конца, инерция вынесла маньяка на лестницу, он кубарем скатился по ступенькам и остановился в конце лестничного пролета около мусоропровода – самое место для такого типа. Добивающие удары не потребовались.

Я пригляделся к поверженному врагу и решил, что шея не сломана, да и руки—ноги тоже целы. Дуракам везет.

Я стоял, переводя дыхание и обозревая плоды своего вмешательства. Краем глаза я отметил какую-то несообразность в произошедшем, что-то было не так… ага, вот оно!

Мой взгляд уткнулся в пистолетик, выпавший из руки придурка. Пистолет был пластмассовым, детская игрушка. Я почувствовал себя идиотом. Хорошо, что хмырь не сломал шею, а то пришлось бы потом отмазываться. Я ведь был уверен, что он потянулся за боевым оружием, у него были такие глаза… Должно быть, сам поверил, что пистолет боевой, наширялся до полной потери сообразительности, идиот. В голове промелькнула циничная мысль: сумел бы он изнасиловать Таньку, если бы меня здесь не оказалось? Вряд ли. После такой дозы любой мужик временно становится импотентом, а если злоупотреблять, то и не временно.

В воздухе запахло цементом. Я поднял голову и увидел, что на чисто выбеленном потолке появилась нехилых размеров проплешина, с которой сплошным потоком сыпалась цементная пыль. Проплешина росла на глазах и как раз в данный момент одним концом задела край люминесцентной лампы. Лампа мигнула и погасла, а секундой спустя упала на пол и разбилась с оглушительным звоном, сотни осколков брызнули во все стороны. Танька пискнула. Цемент посыпался с потолка с удвоенной интенсивностью.