Владимир Щербаков - Встречи с Богоматерью

- Ты устала? - спросила она Жанну, словно предупреждая ее вопрос.

- Да.

- Время такое наступило. Нам тоже сложно и трудно.

(Запомним этот день: богам сложно и трудно!)

- У меня три вопроса, которые его интересуют, - сказала Жанна и зачитала их так, как я сформулировал. - Ответы или подтверждения нужны для написания книги. Прав ли он?

- Ему дано самому это решить, - ответила пресветлая богиня.

(Угораздило же меня задавать вопросы, когда богам трудно и они, судя по всему, устают!)

- А все-таки прав он или нет? - настаивала Жанна совсем так, как я настаивал, чтобы она записала эти вопросы именно моими словами и постаралась быстрее получить ответы.

- Он у цели, - ответила богиня.

- А он все сможет сделать?

- Да-а, - протяжно вымолвила Божья Матерь.

- Я плохо себя чувствую. Хочу устроиться на работу, - Жанна в эти трудные для всех - и людей и богов - дни, кажется, вознамерилась вернуться к своей вечной теме.

- Не надо устраиваться, - ответила Божья Матерь. - Сегодня сходи в церковь.

- За всех молиться?

- Да, за всех, как всегда.

- Будут ли дополнения или изменения в расписании его работы?

- Нет. Все в силе. Если надо, попробуй регулировать сама.

- Я не смогу! - воскликнула Жанна,

- Обучение было. Тебе это потихонечку уже дано.

- Как потихонечку?

- Ты во время работы Владимира над первой книгой уже уточняла время.

(Жанна - я вспомнил - действительно иногда говорила мне: хватит работать, отдыхай; или: ну, если нужно, продли время на час-два.)

Затем пресветлая Богоматерь сообщила для Жанны и меня два неожиданно тяжелых дня, о которых я услышал впервые.

- Ты поможешь снять в эти дни влияние сил?

- Мы все делаем, чтобы помочь вам. Но этих сил много!

- Тебя давно не было. Мы соскучились. Он спрашивал о тебе каждый день...

- Я понимаю. По мере возможности буду.

Затем прозвучало ее прощальное слово: отдыхай! Оно было повторено. Это как отзвук, как эхо.

Теперь вопросы. В моем личном дневнике я записал восьмого декабря: ослепительная идея! Меня осенило: Черномор из сказки Пушкина - это Германарих, предводитель готов, а Сунильда, его супруга из племени росомонов (ее имя называл историк готов Иордан), не кто иная, как Людмила из той же русской сказки! Да, время в сказке изменено, действие перенесено в Киевскую Русь. Основа же осталась. Это два вопроса. Не терпелось узнать, прав ли я. Третий вопрос о русах Фракии, живших там за полторы тысячи лет до Киевской Руси и основавших там царство одрюсов (русов, росомонов) за пять столетий до нашей эры.

15 декабря

Я просил еще показать Сунильду. И вот богиня явилась, а Жанна сразу спросила ее:

- Покажи ее.

Богоматерь простерла правую руку, и под рукой ее возникла Сунильда. Она как бы в легкой дымке, Жанна плохо видела ее лицо.

- Плохо видно! - воскликнула Жанна.

Богоматерь провела рукой своей перед Сунильдой - движения такие, словно она стекло протирала, - и тогда Жанна увидела ее всю. В жизни таких красивых женщин она не видела. Сунильда-Людмила рослая, статная, у нее неповторимая фигура, волосы светло-золотистые, голубые глаза, миндалевидные, большие, уголки глаз подняты чуть вверх. У нее густые пушистые ресницы, брови темнее волос, губы выпуклые, подбородок овальный, лицо удлиненное, нос довольно тонкий, прямой (это Жанна рассмотрела, когда она повернулась перед уходом). Высокий красивый лоб...

Одета она в желтовато-кремовое платье, длинное, скрывавшее ноги. Оно очень похоже на русский сарафан. На груди - полукруглая полоса вышивки: красные фигуры двух птиц, повернувшихся друг к другу, две другие птицы за ними смотрят в разные стороны, и еще орнамент, какой - не рассмотрела. "Как русская вышивка", - отметила Жанна. На рукавах и подоле (он весь этакими крупными волнами) тоже красный орнамент.

- Можно посмотреть, где ты живешь? - спросила Жанна Сунильду.

Сунильда спокойно улыбнулась, промолчала.

- Тебе еще рано! - ответила за нее Божья Матерь.

Тут же Сунильда повернулась. Жанна увидела не косы, как показалось, а распущенные волосы за ее спиной - они до самых бедер. Они ожили словно от ветра. В это мгновение Сунильда исчезла, растаяла.

- Все, я спешу! - сказала Богоматерь. - Ему передай, чтобы остерегался конфликтов, был лоялен ко всем.

22 декабря

Великая богиня одета в темно-синее, отделка на рукавах и накидке - малиновая. Гор в малиновой рубашке. Жанна заметила, что он за последнее время подрос.

- Ты все волнуешься? - спросила богиня Жанну.

- Мы же люди, волнуемся понемногу.