Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Дорога доблести

Я кивнул. То же самое Дитворт втолковывал мне.

— Ну а дальше что?

— Он распространялся о неадекватности законов, регулирующих выдачу лицензий, и повторял, что сейчас кто угодно может сдать экзамен и повесить табличку со своим знаком после двухнедельного знакомства с каким-нибудь «Наставлением» или черной книгой, притом понятия не имея о фундаментальных законах чародейства и волхвования. Его организация будет своего рода бюро стандартов и возьмет на себя ту же роль в этой сфере, какую играют в своих Американская медицинская ассоциация, или Национальная конференция университетов и колледжей, или Ассоциация адвокатов. Если я подпишу соглашение обращаться только к тем колдунам, которые отвечают их требованиям, то смогу получить свидетельство о качестве моих товаров и поставить на каждый предмет их печать.

— Джо, я выслушал ту же историю, — перебил я, — и не могу в ней разобраться. Вроде бы все правильно, но мне не хочется рвать с хорошо мне знакомыми чародеями, а откуда я знаю, одобрит ли их эта его ассоциация.

— И что ты ему ответил?

— Потянул время, сказал, что не могу подписать такого рода обязательство, не обсудив этого с моим адвокатом.

— Молодец! А он что?

— Ну, он как будто все понял правильно и искренне желал всего лишь помочь мне. Сказал, что я поступаю мудро, и оставил мне для ознакомления кое-какие проспекты. Ты что-нибудь о нем знаешь? Он сам чародей?

— Нет. Но кое-что я о нем выяснил. Я вроде бы знал, что он как-то связан с торговой палатой, но выяснилось, что он — член правления десятка, а то и больше, весьма солидных корпораций. По образованию юрист, но не практикует. По-видимому, посвящает все свое время деловым интересам.

— Он выглядит ответственным человеком.

— Еще бы! И известен куда меньше, чем можно ожидать, когда речь идет о бизнесмене такого масштаба. Он словно предпочитает оставаться в тени. Я наткнулся на одно подтверждение этого.

— Какое? — спросил я.

— Просмотрел регистрационные документы его ассоциации в канцелярии государственного секретаря. Всего три фамилии — его собственная и еще две. Как я выяснил — его секретаря и регистраторши.

— Подставные лица?

— Несомненно. Но это дело обычное. Меня заинтересовало другое: одну из фамилий я узнал.

— А?

— Ты знаешь, я состою в ревизионной комиссии моей партии в нашем штате, ну и поискал фамилию секретаря там, где, как мне казалось, я ее встречал. И не ошибся. Его секретарь, тип по фамилии Мэтьяс, значится в списке за дьявольски большой взнос в личный избирательный фонд губернатора.

На этом наш разговор оборвался, так как такси остановилось перед останками моего магазина. Доктор Бидл опередил нас и уже приступил к приготовлениям, воздвигнув для своих манипуляций хрустальный павильончик десять на десять футов площадью. От прохожих он был отгорожен неосязаемым экраном. Джедсон предупредил меня, чтобы я не думал к нему прикасаться.

Должен отдать Бидлу должное; он работал без обычных броских эффектов. Просто поздоровался с нами, вошел в павильончик, достал из кармана блокнот и начал читать. Джедсон утверждает, что Бидл использовал кое-какие приспособления, но я их не видел, и работал он полностью одетый.

Несколько минут все оставалось как было. Постепенно стены затуманились, и все внутри стало неясным. Тогда же я обнаружил, что Билл в павильончике не один. Кто или что это было я не разглядел, да и правду сказать, не очень старался.

Из павильончика не доносилось ни звука, но там несомненно вспыхнул спор. Бидл вскочил и принялся рубить руками воздух, а тот некто откинул голову и захохотал. Бидл тревожно оглянулся на нас и поднял правую ладонь. Тут же стены павильончика утратили прозрачность, и мы больше ничего не видели.

Минут пять спустя Бидл вышел из своего рабочего помещения, которое тут же исчезло. На него стоило посмотреть; волосы всклокочены, по лицу пот льет градом, воротничок измялся и промок. И хуже того: апломба в нем заметно поубыло.

— Ну? — спросил Джедсон.

— Ничего сделать невозможно, мистер Джедсон. Абсолютно ничего.

— То есть вы ничего сделать не можете?

Бидл сразу подобрался.

— Никто на свете не может, господа! Откажитесь от своего намерения, забудьте о нем. Вот мой совет.

Джедсон промолчал, меряя его задумчивым взглядом. Я и вовсе прикусил язык. Бидл начал обретать самоуверенность. Надел шляпу, поправил галстук и объявил:

— Мне нужно вернуться к себе. Мой гонорар за предварительную разведку равен пятистам долларам.