Олеся Чертова - Млечный Путь №2 (5) 2013

– А набережная почти такая же. – Марк задумчиво смотрел на заледенелую Неву. – Мой дед обожал этот город. Сам он был деревенским, но после революции приехал сюда.

– Зачем? – удивилась Кира.

– Не знаю. Отец рассказывал, что дед у меня был уникальным, прямо провидец какой-то. До революции огромное состояние сколотил, твердо на ногах стоял, знал, как зарабатывать, все его идеи беспроигрышно работали.

– Потом его раскулачили? – догадалась Кира.

– Нет. – Марк повернулся к ней лицом. – Он сам все свое имущество национализировал и в Ленинград уехал, в самое сердце революции... Отец говорил, что он Ленина видел, даже работал с ним какое-то время.

Кира с интересом наблюдала за Марком.

– Странные вы люди, совсем другие, такие идейные.

– Идейные – это да, – Марк засмеялся. – Кстати, его тоже Марком звали, и прадеда, и отца. Это у нас семейное мужское имя.

– А если девочка родится, как ее называли?

– Как угодно, но сразу же брали с нее клятву, что если родится у нее мальчик, она его Марком назовет.

Кира рассмеялась, а Марк стиснул ее в объятьях и снова полез целоваться.

Смеркалось, город зажигал вечернюю иллюминацию, и это завораживало. Марк и Кира время от времени забегали греться в магазины и кафе, потому что в кроссовках очень мерзли ноги. Кира сводила Марка в «Макдональдс», а позже накормила пиццей.

Они сидели в полутемном кафе, и Марк с восторгом познавал вкус капучино. Кира с умилением наблюдала за ним. Марк поставил чашку и взял руку Киры в свои.

– Я выгляжу дикарем? – спросил он.

– Нет, что ты? – Кира слегка пожала его руку. – Я, когда год назад приехала в Питер, мало чем от тебя отличалась. Я выросла в маленьком поселке Озинки, под Саратовом. Это на границе с Казахстаном. Там у нас тишина и покой, и почти никакой цивилизации.

– Я бы хотел увидеть, где ты жила.

Кира грустно улыбнулась.

– Дождись конца девяностых и приезжай. Улица Степная двадцать два. Спросишь Старикову Киру. Только раньше двухтысячного, наверное, не стоит. А то еще застанешь меня писающейся в штаны. А в двухтысячном мне уже шесть будет, я тебе даже стишок рассказать смогу.

Марк посмотрел на Киру долгим пронзительным взглядом.

– Я очень сильно люблю тебя, Кира, – тихо произнес он. – Как же я буду жить без тебя?

Кира вздохнула.

– Сегодня весь вечер я задаю себе этот вопрос, Марк. И не знаю на него ответа. Давай будем просто надеяться на чудо. Хорошо?

– Хорошо, – эхом отозвался Марк.

Домой возвращались поздно, около двенадцати. И по мере приближения к дому Кира чувствовала волнение. Она специально не взяла с собой на прогулку мобильный, но была уверенна, что Вадим звонил, а возможно, что и приезжал. Марк и Кира пересекли темный двор и остановились на освещенном пятачке у подъезда. Кира начала набирать замерзшими пальцами комбинацию из цифр на замке.

– Я поднимусь с тобой на чердак и потом закрою его за тобой, – говорила она Марку. – Ты по пожарной лестнице спустишься на балкон, а я тебе открою. Что-то кнопки совсем заледенели. Марк, помоги мне...

И в этот миг чья-то рука зажала Кире рот, другой рукой нападавший прижимал ее к себе так, чтобы она не могла вырваться. В панике Кира старалась увидеть Марка, но, похоже, нападающий сам хотел, чтобы она его видела. Он развернул ее лицом к освещенному пятачку под подъездом. Там двое в черном медленно приближались к Марку. Не говоря ни слова, один из них сразу ударил Марка в лицо. Тот не упал и даже пытался отбиваться, но те двое были профессионалами, Кира это сразу поняла. Что мог против них он, обычный мальчик, воспитанный на законах благородной уличной драки шестидесятых. Когда Марк упал, они стали бить его ногами. Кира рвалась отчаянно, у нее в глазах потемнело от напряжения. В какой-то миг ей удалось освободить рот, или просто ей позволили это сделать.

– Хватит! – заорала Кира. – Хватит, перестаньте! Я все поняла! Я поняла!

Странно, но те двое отреагировали мгновенно, словно ждали этих ее слов. Один из них напоследок пнул Марка в живот, и они скрылись в темноте, вместе с ними растворился во мраке и тот, кто держал Киру.

Кира бросилась к Марку. Он был весь в крови: лицо, руки... Киру трясло, как в припадке, она никак не могла совладать с собой.

– Марк, о боже, Марк... ты живой? Любимый мой, бедный мой мальчик... это все из-за меня... я дура, дура...

– Тише Кира, тише, – когда Марк заговорил, у него изо рта пошла кровь. Кира закричала. – Успокойся, – опираясь рукой о землю, Марк поднялся и сел. Он скрежетал зубами от боли, изо всех сил стараясь не стонать. – Ребро сломали, видимо... – прохрипел он. – А так ничего... ты не бойся, Кира, лучше не смотри на меня...