Александр Бачило - Правильная сказка

— Вот она, рыба! — радуется девчонка.

И вижу — действительно. С кучи на кучу мусора пересигивая, несётся здоровенная монстяра — рыбий хвост, рог на носу, зубастая пасть, а по бокам лапы так и мелькают! И не просто несётся, а приближается со спины к каким-то людям в военной форме.

Вдруг Маринка как закричит:

— Да ведь это наши! Стой! Не надо! — и к выходу.

Остальное я уж на бегу сообразил, прыгая за ней через ступеньки.

Глаз осы. Телекамера на летящем беспилотнике. А там, в подвале, — экран. Значит, Баир, Глеб и Славка лежат в засаде и не знают, что сзади к ним зверюга приближается.

Как же я бежал! Но Маринка всё равно впереди оказалась.

— Баир, зажигалку! — вопит, перепрыгивает через лежащих и прямо нос к носу сталкивается с рыбой.

Та только рогом мотнула — Маринку отбросило через всю улицу, как куклу, и в стену дома ударило. Я на бегу сажу в рыбью морду из «макара» номер 2873, но без заметного эффекта. А эти трое все глазами хлопают.

— Да поджигай же её, суку! — ору Баиру.

И тут, наконец, полыхнуло. Глеб со Славкой еле успели отскочить с опалёнными мордами. Баир кое-как уберёгся, только хэбэшка на нём загорелась. Но мы его быстро притоптали — и к Маринке. Лежит, не шевелится, голова запрокинута.

— Девочка моя. — шепчу, — пожалуйста, будь жива!

— Руки убери, — стонет. — Знаю я вас…

Утёр глаза рукавом по-быстрому. Вроде никто не заметил.

— Ну, что, тореадор, — спрашиваю, — крепко приложилась?

— Нога… ох! И ребро. Ничего, терпимо. Помогите встать.

Подхватили мы её под руки и бегом назад, в подвал.

От рыбы одни угольки остались, но ведь рыба эта наверняка не последняя тут.

— Главное, я был уверен, что ты детишкам заливаешь! Так, для налаживания контакта… Баир! Почему не доложили про такую экзофауну?

Удивляется.

— Да я в первый раз такую вижу!

— Ничего-то ты, командир, не понял, — тихо говорит Маринка.

Это уж точно. Ладно, разберёмся. Вот и подъезд. Спускаемся по ступенькам… Стоп. Подвальная дверь закрыта. Не просто закрыта, а заперта на все свои стальные запоры. Стучу рукояткой пистолета.

— Бесполезно, — говорит Маринка. — Они не откроют.

— Почему это не откроют?

— Потому что игра не окончена. Солдатики ещё живы.

— Какие солдатики?! О чём ты?

Сияет глазищами своими загадочно.

— А ты не заметил, Витя, что было самое странное в этих детях?

Ничего себе вопрос!

— Да в них вообще всё странное! Что ты хочешь — дети войны!

Качает головой.

— Не то. Самое странное — у них не было ни одной игрушки. Ни куклы, ни медвежонка, ни самолётика. Какая бы ни была война, дети должны играть.

— Ну и что?

— Они играют в нас.

Та-ак. Этого мне только не хватало! Я послал ребят следить за обстановкой на улице, а сам присел возле Маринки.

— Ты только не волнуйся, — говорю. — У тебя просто лёгкая контузия. Головой ударилась…

— Подожди, послушай. Эту рыбу я действительно придумала. Ничего такого раньше не было.

Опять двадцать пять за рыбу деньги!

— Как не было?! — спрашиваю. — А кто ж тогда тебя рогом…

Но она договорить не даёт.

— Это они её создали. Так же, как раньше — каменных гигантов, секача, шипохвоста… Это все их игрушки — экзофауна и солдатики. Они напускают на нас зверей и смотрят через осиный глаз, кто победит.

— Ни черта себе игры! Да разве может нормальный человек…

— Они не люди, Витя.

— А кто?!

— Не знаю.

Сижу я рядом с Маринкой на полу под дверью, прислонясь к железу затылком — так легче соображать, — но всё равно чувствую себя таким же контуженным. Потому как начинает мне казаться, что она дело говорит!

— То есть ты хочешь сказать, что вот эти мальчишки и девчонки и есть наши враги?

— Нет. Они хоть и не люди, но всё равно — дети. Просто им рассказывали плохие сказки.

С ума я сойду от этих сказок!

— И что же нам теперь делать?

— Им нужно помочь.

— Во-от, — вздыхаю облегчённо. — Слава богу, начинаешь в себя приходить. Вывести их отсюда мы впятером не можем. Можем только попытаться дойти до своих и вернуться со спасателями.

— Им не нужны спасатели, — улыбается Маринка. — Им нужна мама… А вы идите.

— То есть как это — идите?! А ты?!

— А я буду сидеть здесь и рассказывать сказки.

— Где здесь? Под дверью?! Они тебя даже не услышат!

— Услышат, — смеётся. — И увидят.

И показывает куда-то на потолок. Я поднимаю голову. Прямо над нами на потолке, вцепившись лапками в извёстку, сидит белая оса…

Оставался самый сложный участок перед станцией. Землю здесь будто трактором вспахали. В любой момент из-за бугра может появиться клешня секача, щёлкнет наобум, и ничего не успеешь сделать, сколько ни поливай себя дезодорантами…