Наталья Литвинова - Аннотация

- Да, нет, всё нормально. Пусть говорит, - отозвался Алексей, не сводя с Саши пытливых глаз.

Наконец, умаляющий взгляд Феи, поборол Сашин запал, и он послушно опустил глаза.

- Зачем я тебе понадобился? - выдавил Саша, изучая поверхность стола.

- Ну-ка, налейте ему! - с готовностью и некоторой радостью прокричал Алексей.

Тот час перед Сашей появился бокал с розовой жидкостью. Закатное солнце вызывало в нём соблазнительную игру света.

- Ты для этого меня вызвал?

Саша медленно перевёл взгляд от бокала к отцу.

- Выпей сначала, а иначе разговора не будет.

- Я удивляюсь тебе. А государственные дела ты тоже решаешь за обеденным столом?

- Ты прав, то, что я хочу тебе предложить, и есть дело государственной важности.

Отец вдруг сделался серьёзным, и твёрдо добавил:

- Если не хочешь пить, не пей, но знай, повод сегодня есть, и ещё какой, подтверди, Адам.

Удивительно, но и Адам, вдруг сделался совершенно трезвым.

- Да, Саша, сегодня на Антарктическом совете мы наконец-то прижали хвост нашему многоуважаемому президенту Аргенды, этому выскочке, Скайлу, так рьяно радеющему за благополучие человеческого рода.

- А, как ты, Саша думаешь, - проговорил отец, склонившись в его сторону, - надо Скайлу преподать урок?

Алексей ждал ответа. Саша посерьёзнел:

- А что такого вы сделали?

- Пока ничего страшного. Пока лишь ультиматум.

- Вы? Ультиматум? - Саша поперхнулся, - вам что, плохо живётся?

Алексей хитро подмигнул Адаму, и тот даже приосанился.

- А, тебе? - спросил отец.

- Я не понял, что, кто-то жаловался на жизнь? Или замучила бедность и преступность, голод, наконец?

- Соображаешь, Саша, - одобрительно проговорил Адам, и, не сводя с него глаз, наклонился к отцу, - кое-кому застит глаза наше благополучие.

Адам отвалился на спинку, и с чувством собственного достоинства прижал к себе свою даму, передав тем самым инициативу отцу.

- Понимаешь, Саша, - заговорил Алексей, - Скайл выдвинул гипотезу, о вредности наших технологий, более того, он подло лжёт на весь свет об уничтожении человеческого генофонда. И даже ушедший под землю, город Сандеру, ставит нам в вину.

Помолчав и немного подумав, Саша спросил:

- Он, что, угрожал нам?

Не сговариваясь, Алексей с Адамом дружно рассмеялись. Насмеявшись до слёз, Адам выговорил:

- Нет, ну это смешно, ей богу - ФеОНа и Аргенда. Может ли она нам угрожать? И можно ли говорить о губительности наших технологий?

Отец добавил:

- Скайл не может понять лишь одного: Человек, царь природы, это было всегда и это закон жизни.

- Да, да, - отозвался Саша, - что-то вроде закона джунглей.

- Ну, не скажи, - Ты лучше ответь, кто из нас больше радеет за человечество - Скайл, у которого за душой лишь голые слова, или мы, то есть ФеОНа? Великая ФеОНа! Волшебная ФеОНа! Золотая!

Мурашки поползли по телу Саши. Он, конечно, понимал, что многое из дел, так называемых государственных, ему не дано понять, тем более сходу, но он точно догадывался, что где-то кто-то не прав - либо они, либо мы. И не всё так гладко в жизни ФеОНы, как кажется. Но лично он за всеобщее человеческое благоденствие, а кто скажет, что против? Тогда почему Скайл так возмущён? Неужели дикая зависть?

- Собственно говоря, Саша, моё предложение к тебе такое. Кто, как не ты понимает линию твоего отца. Ведь ты не против наших технологий?

- Спрашиваешь, - отозвался Саша в порыве высоких чувств.

- Так, вот, Саша, хватит уже тебе изучать свой гениальный синдром, то бишь - архитектуру. Ген, он и есть ген, он всегда будет с тобой, а вот, УВС, должно стать твоей обязанностью.

- Что? - Саша вскочил с места.

УВС - это управление высшими системами, как раз то, чем занимается его отец вкупе с Адамом, так же и его друг Артур Лишневский учится на этом факультете.

- Ты смеёшься? Шесть лет потраченных вовсе на другую сферу?

- Ты талант, Саша, это ты подтвердил нам только что, поэтому сдашь экстерном.

- Не бывать этому! Это не моё!

- Саша, подумай, в твоих руках будет судьба ФеОНы.

- Чем хуже она будет, например, в руках Лишневского?

- Ты Айлин, пойми это, ты мой сын! Ты Айлин, и этим всё сказано!

Саша уже не слушал, твёрдым шагом он шёл в ту сторону, откуда, по его мнению, он пришёл. И тут перед ним возникла его Фея. Казалось, она молчала, вглядываясь в его глаза, но в голове раздавалось:

- Вернись!

Медленно он убрал со своего плеча её руку. Больше она ему не няня и даже не Фея. У неё теперь совсем другая работа. Поднявшись на мостик, он крепко стиснул виски в своих ладонях, так он делал всегда, когда пытался выбраться из игры, вопреки её правилам. Всё, что было перед его взором, грубо влезало в его мозг, и он надрывно крикнул: