Сергей Сергеев - Русский Фауст

В один из вечеров мы вышли на балкон.

В чернильницу апрельских сумерек капнули луны.

Никогда еще полнолуние не производило на меня столь удручающее впечатление. Холодный свет проникал даже под сомкнутые веки и мертвил душу.

В эту ночь заболел Андрей.

Жена Андрея позвонила утром.

- Никогда не болел, а тут вдруг сразу - сердце. Его в кардиоцентр увезли, - с порога сказала она мне. В голосе ее одновременно звучали и обида на судьбу и какое-то высшее смирение.

Так начали сбываться обещания Билла.

- Андрей просил передать вот это. - В руках у меня оказались местные и центральные газеты за последнюю неделю.- Он последние дни ждал твоего звонка, ждал, что ты зайдешь, сам звонил тебе. А ленин телефон ему только вчера Иван сказал...

Газеты, собранные Андреем, я просматривал в троллейбусе по дороге в больницу. В первой же из них бросилась в глаза фотография Бжезинского. Где-то за его спиной угадывалось нерезкое, размытое лицо Гражины (контора пишет!). Заголовок крупнокалиберно обещал:

"Работа для российских девушек за рубежом - обыденная реальность". Принцип приема заявок показался мне знакомым: данные заносились в компьютер, якобы для создания банка данных и систематизации. За этим, очень знакомым мне компьютером, и сидела Гражина.

От "абитуриенток" требовалось немногое: большое желание и отсутствие мужа. Тут же - интервью с "удачливыми" горожанками: фотомодель "Пентхауза", официантка ночного стрип-бара, продавщица киоска на российском теплоходе, зафрахтованном иностранной турфирмой и даже представительница русского секса по телефону в Бельгии. "Молодые бельгийцы шумно занимаются онанизмом, когда слышат мой голос..." - хвасталась она.

Над всем этим чувствовалась рука пронырливого шоумэна.

В другой газете сообщалось об открытии в областном центре филиала немецкой фирмы "Моторы Крупна", разумеется, прилагалось интервью с директором Адольфом фон Тойфелем. Фотографии, к сожалению, не было. Зато под именем Тойфеля рукой Андрея было подписано: Сэм Дэвилз сотоварищи.

В третьей газете сообщалось о приезде в город нового проповедника-целителя. На этот раз из Финляндии.

Так или иначе, в любой из собранных Андреем газет я наталкивался на следы или прямое явление "Америкэн перпетум мобиле". И, наконец, "Московские новости", которые оказались последней газетой в пачке, с прискорбием сообщили о закрытии нескольких филиалов крупнейшей американской компании "Америкэн перпетум мобиле", "проводившей на территории России широкую исследовательскую и благотворительную деятельность". Я не склонен был связывать это с нашим пребыванием в Темпом Дворце, может, разве что с действием ПЭВД. Газетчики объясняли все просто: наше правительство не создало режим максимального благоприятствования. Я же для себя решил, что компания Дэвилза достаточно засветилась и теперь должна была появиться в тысяче городов под тысячей новых названий.

К Андрею меня просто-напросто не пустили. Пришлось употребить всяческие хитрости и заговаривать зубы дежурившим на этаже медсестрам. Он лежал в серой четырехместной палате, напичканой обшарпанными приборами времен расцвета СЭВ. К руке его тянулась капельница. Серость в палату добавляло окно, за которым висели облака, похожие на грязную, небрежно надерганную вату.

- Ну наконец-то, - сказал Андрей, увидев меня на пороге палаты, - я уж думал, ты устроился в какую-нибудь вновь открытую корпорейшен и трудишься без выходных.

- Лучше скажи, как ты?

- Да прижало чуть-чуть. Неприятно, конечно, но и в этом есть свои преимущества: раньше я только знал, где находится сердце, а теперь, вот, даже чувствую. В вечные двигатели, правда, мой мотор не годится, хотя он и пламенный.

- Разве инфаркт в тридцать лет бывает?

- Теперь - это норма. Но у меня до инфаркта не дошло. Так что можно считать, что я просто ушел в отпуск, завалился полежать, подумать, а главное- есть время работать над стихами. А то разъездился тут по америкам.

Жене я сказал, что ездил в Москву, мол, там сборничек намечается, так что ты не сболтни, все равно не поверит.

Да и что я расскажу? Как я в Нью-Йорке негра на хрен послал? Так это теперь и в Урюпинске сделать можно.

- Мне кажется, я тоже вроде как заболел, - признался я. - Какой-то страх ходит следом и тянет из меня душу. Понемногу-помаленьку... Ночью всякая дряньчернуха снится. Современный кинематограф, да и только. Один раз у меня нечто подобное уже было: пригласили мне за счет "Америкэн перпетум мобиле" толпу экстрасенсов - вроде полегче стало.