Илья Варшавский - Тревожных симптомов нет (сборник)

Требовалось на несколько суток приостановить производство эмалированной посуды.

Если я когда–нибудь испытывал острое желание умереть, то это было во время розжига переделанной печи.

Дождавшись, пока установится температура, я сказал, что можно загружать продукцию, и отправился выспаться перед завтрашним позором. Я не мог больше глядеть в глаза этим доверчивым людям.

Разбудили меня практикантки. К тому времени уже несколько партий посуды прошли обжиг, и все без брака.

Через три дня мы выехали в Москву, сдав малой скоростью увесистые ящики с посудой — подарок завода, врученный нам, как теперь принято выражаться, в теплой дружественной обстановке.

***

Проявленная мною в самом начале деятельности резвость не осталась без последствий. Когда на базе нашего отдела был создан трест «ОРГЭНЕРГО», меня назначили туда начальником контрольно–инспекторского отдела.

Номинально мне были подвластны вопросы рационализации по всей территории Союза. Фактически дело сводилось к тому, что два инспектора тщетно пытались выяснить, какие из предложений треста все же проводятся в жизнь, а я с утра до вечера присутствовал на всевозможных совещаниях, оставив в отделе изнывающую от безделья секретаршу.

Совещаний было по нескольку в день, в самых разнообразных учреждениях с обязательным чаепитием и бутербродами.

Помню одно из таких совещаний в ЦКК НК РКИ.

Речь шла об экономии топлива в Московской области. Мне было предложено дать перечень мероприятий. Я произнес получасовую речь, в которой изложил все рекомендации нашего треста. Когда я кончил, председательствующая Р. С. Землячка спросила, сколько мне лет.

Я с гордостью сообщил, что уже двадцать один.

Она полсала плечами и сказала, что никогда в жизни не видела такого неделового человека… В результате приняли решение обязать предприятия навести порядок на угольных складах. Это должно было дать 10 процентов экономии топлива, в два раза больше, чем полное выполнение утопических мер, о которых я докладывал.

Скоро мне опротивели до чертиков и совещания, и бутерброды. Я обратился к управляющему треста с просьбой либо дать мне настоящую работу, либо отпустить на все четыре стороны. Он предложил мне заняться проблемой сжигания фрезерного торфа в паровых котлах. Специальных топок для этой цели тогда еще не существовало, и у кого–то родилась идея использовать торф в качестве добавки к антрациту на обычных колосниковых решетках.

Я охотно взялся за эту работу.

Опыты проводились на Трехгорном пивоваренном заводе. Мне дали всего одного помощника, и тот, кто знает, что собой представляет мощный паровой котел и сколько точек замеров нужно для его испытания, поймет, что к концу дня я сам мало отличался от инертной кучи торфа, сваленной в углу котельной. Однако это было пустяком по сравнению с несомненным успехом опыта. Мое ликование по этому поводу не могли погасить далее недвусмысленные угрозы кочегаров, у которых вся эта затея с самого начала не вызвала восторга. Новая победа техники делала их труд еще более тяжелым.

Был теплый июньский вечер. Я возвращался домой с испытания, чувствуя себя по меньшей мере Александром Македонским.

Тогда в Москве еще ходили допотопные трамваи с длинными скамьями вдоль вагона. Сидящих напротив пассажиров, очевидно, забавляла моя ухмыляющаяся рожа, и они тоже начали улыбаться. Такое дружелюбие со стороны посторонних людей привело меня в совершенно восторженное состояние. Однако почему–то улыбки пассажиров вскоре перешли в смех. Я машинально оглядел себя и обомлел. Мои любимые и единственные брюки из толстого вельвета были прожжены в самом интересном месте, так же, впрочем, как и трусы. То, что было выставлено для всеобщего обозрения… Лучше не продолжать. Очевидно, во время испытаний я облил себя щелочью, которая медленно и коварно сделала свое дело.

Домой я добрался переулками, прикрывая срам руками.

Несмотря на все старания Люли, брюки спасти не удалось. Они погибли так же бесславно, как и намерение сжигать фрезерный торф с антрацитом. В места, удаленные от торфоразработок, проще было доставлять уголь, а в торфяных районах использовать торф в чистом виде. Необходимые для этого конструкции топок вскоре были созданы.

Следующее задание, которое мне поручили, носило характер, я бы сказал, чисто детективный.

При анализе отчетности одного из московских заводов обнаружилось, что котлы там работают с небывало высоким коэффициентом полезного действия. Испарительная способность топлива в них превышала все известное в литературе.