Геннадий Прашкевич: Шпион в Юрском периоде

— Это почему?

Алехин объяснил.

У него приятель летел в Сочи. Тоже по бесплатной путевке. Торопился, море хотел увидеть. А самолет есть самолет. Вынужденная посадка в Воронеже, а приятель–дурачок не застраховался. Рука сломана, нога сломана, зубов нет, жена не узнает, и на лечение ничего не получил дурачок.

— А другие пассажиры? — невольно заинтересовался Евченко.

— Остальным что! У них страховка.

Алехин уставился на замочную скважину.

Из нее со зловещей медлительностью низверглась закрученная струйка вонючего дыма. Это кто‑то из корешей Заратустры в бессильной ярости вколотил в замочную скважину окурок отечественной сигареты.

— А твой приятель? Он как? — осторожно спросил Евченко.

— Ну как, — покачал головой Алехин. — Жена ушла. Лечение за свой счет. Путевка пропала.

— Ну, не знаю, — покачал головой и пенсионер, неприятно пораженный услышанным. — Наш Аэрофлот самый надежный. Один Кожедуб сколько накрошил. Я‑то знаю. Я в жестокие годы войны, Алехин, формировал новые части, отправляющиеся на фронт. Ответственная работа, даже пострелять не удалось. Ты представить не можешь, сколько усилий я отдал на благо родины!

И повторил:

— Нет, нет, самолеты у нас уверенные!

— А со страхованием все равно надежней.

Алехин говорил, а думал только о Верочке.

Ну как она там? Он даже прикоснулся к стене. Она же здесь! Она рядом. Может, в метре от него! Правда, и пакостники Заратустры рядом. Он прислушивался, но не слышал стонов.

— Ну, если так… — покачал головой упрямый пенсионер. — Ну, если так, можно поехать поездом. Железнодорожный транспорт у нас надежный.

— А со страхованием надежней.

— Это почему? — опять заинтересовался пенсионер.

— У меня как‑то приятель ездил в братскую Болгарию, — прислушиваясь ко всем звукам, долетающим с лестничной площадки, объяснил Алехин. — Решил ехать через две границы, посмотреть на быт коренных иностранцев. В Кишиневе кто‑то сорвал стоп–кран, а приятель мой как раз сытно обедал в вагоне–ресторане. Так всем лицом и въехал в салаты и фужеры. Сломал руку, сломал ногу, сломал ключицу, повредил глаз, а правый у него косил с детства. Другие рядом побились меньше, но все равно приятель остался довольным.

— Это почему?

— А полная страховка, — небрежно пояснил Алехин. — Он за все свои страдания получил наличными. За каждый раненый глаз, за каждую пораненную конечность. Родина не оставила в беде.

— Тебя, Алехин, послушать, так вообще никуда ехать нельзя, — возмутился Евченко. — Хоть всю жизнь сиди на кухне.

— Не скажите, Кузьма Егорыч! “На кухне”! А долбанет электрическим током? А вентилятором отрубит палец? А обваритесь крутым кипятком? А отрубите тяжелым ножом три пальца?

— Ты обалдел, Алехин! — закричал Евченко. — Какой кипяток? Какой вентилятор? Какие ножи, пальцы? Какой электрический ток? У меня бесплатная путевка с отдыхом в санатории “Север”!

— Незастрахованную путевку легко потерять.

Охнув, Евченко кинулся к брошенной на диван “балетке”.

Волнуясь, открыл два замка. Выложил на диван “Лоцию Черного моря”.

— Да вот она, моя путевка! С отдыхом в “Севере”! Никуда не делась!

Успокаивая разволновавшегося пенсионера, Алехин посоветовал:

— Если страховаться, Кузьма Егорыч, то все‑таки комплексно. Жизнь, смерть, травмы, хищения, дикие родственники, домашний скот, личный транспорт, разнообразное имущество. Хорошая страховка, Кузьма Егорыч, это путь к свободе. Полная страховка — освобождение от всех тревог.

В виде примера он рассказал упрямому, но уже несколько растерянному пенсионеру историю из жизни все того же своего приятеля. Он стал большим человеком. Часто ездил в командировки. Там его хорошо встречали. Активно работали, потом показывали что‑нибудь интересное. Например, показали однажды отечественную реку Обь. Это большая река. Если не считать Миссисипи с Миссури, самая длинная в мире.

“Хороши вечера на Оби…”

Лето цветет, вода зеркальная. Шашлыки на палубе прогулочного катера. Скорость такая, что большой человек, приятель Алехина, невольно заинтересовался, запивая огненный шашлык ледяным пивком: “Встречаются ли на Оби мели?”

“А то! — ответили дружелюбные хозяева. — Обязательно встречаются. Течение — оно и есть течение. Здесь намоет, там размоет. Течению втык не сделаешь. Природа”.

“А зачем такая высокая скорость? — опасливо заинтересовался большой человек, вспомнив прошлые свои поездки. — Ведь если воткнемся в мель, то небось, как птицы, полетим за борт”.