Олег Дивов - Выбраковка. Ночной смотрящий

Размещался пост бестолково, но иначе не позволяла конфигурация вестибюля. Здесь было узко и тесно. Стойку с компьютером и мониторами слежения развернули единственно возможным образом. Скученность охраны давала Гусеву преимущество при внезапной атаке, но сильного облегчения от этой мысли он почему-то не испытал. Гусев терпеть не мог честный бой на равных. Пояса охранников украшали массивные газовые револьверы, но под стойкой, за которой сидел их старший, наверняка пряталось нечто крупнокалиберное и полуавтоматическое. «Нет, учитывая тесноту и опасность зацепить своих – нарезной карабин. И, может быть, даже с патроном в стволе. А чего я так нервничаю? Давно не работал, вот отчего».

– К господину Юрину, – повторил Гусев. – Фамилии – Купченко и Бунин.

– Документы, пожалуйста.

Выбраковщики достали удостоверения личности. Гусев по документам выходил неким Купченко, вице-президентом по общим вопросам торговой компании с названием блеклым и незапоминающимся. Валюшку по молодости лет досталась расплывчатая характеристика «менеджер по маркетингу».

Начальник охраны бросил взгляд на монитор компьютера, согласно кивнул и отдал гостям их карточки.

– Пятый этаж. Лифт вон там, по коридору.

– Спасибо.

Коридор оказался длиннющий, метров тридцать. Чувствуя спиной неприятный оценивающий взгляд, Гусев пошел куда сказали. Позади гулко топал Валюшок.

– Кто нам приглашение устроил? – негромко спросил он в лифте.

– Потерпевшая. Обычно так и бывает. Люди помогают нам весьма охотно. Только вот их мотивы... – Гусев скривил лицо и чуть не сплюнул под ноги, но передумал.

– Этот Юрин сам нарвался.

– Ну, она тоже штучка. Дала бы ему в хрюсло, и все дела. Не исключено, что он бы ее резко зауважал.

– Есть огромное число людей, которые не способны дать обидчику сдачи. И, по-моему, это естественно, – заметил Валюшок.

– Спасибо, просветил. А то я не знаю? Сам такой.

Валюшок склонил голову на плечо и смерил Гусева взглядом, полным сомнения.

– Для таких и работаем, – заключил Гусев, выходя из лифта. – Только вот обида – день ото дня бедные овечки становятся все подлее. Бр-р... Так. А куда это нас занесло?

Лифтовый холл открывался в небольшой зальчик с кучей дверей. В центре зала красовалась мощная конструкция – рабочее место как минимум трех секретарш. Из-за стойки виднелась аккуратная женская прическа. Сухо потрескивали клавиши.

– Привет, – сказал Гусев, перегибаясь через стойку.

– Здравствуйте, – ответила совсем молоденькая девушка, отрывая глаза от клавиатуры. Взгляд у нее был напряженный, и где-то в глубине его прятался испуг. – Чем могу?..

«А господин Юрин охоч до свежатинки, – усмехнулся про себя Гусев. – И жаден, судя по всему. Печатать девица толком не умеет, едва-едва школу окончила, согласна на любой оклад... А на что еще ты согласна, бедная девочка? И сколько вас таких по всему миру, несмышленых и остро нуждающихся в защите? Что с вами будет, когда меня пристрелят?»

– Вы к кому? – спросила девушка, возвращая Гусева к реальности.

– Господин Юрин у себя?

– Вам назначено?

Гусев достал из кармана значок, коротко сверкнул им и прицепил на место – за лацкан. Испуг из глаз девушки переместился на все лицо.

– Ты в курсе, зачем мы здесь? – спросил Гусев мягким полушепотом. – Вижу, что да.

Девушка еле заметно кивнула.

– Президент у себя. Один, – прошептала она, указывая глазами направление. Гусев посмотрел на дверь, за которой скрывался господин Юрин, не подозревая еще, наверное, что его ждет.

– А Марина где?

– Вон там, в комнате отдыха...

– Спасибо. Господин Бунин, постойте здесь, развлеките барышню, заодно последите, чтобы клиент никуда не делся. Мне понадобится минуты три-четыре.

– Слушаюсь, господин Купченко, – не упустил возможности съязвить Валюшок.

Пострадавшая сидела с ногами на диване, прижимала к щеке пакет со льдом и роняла тихие слезы в чашку кофе. Даже сейчас, в растрепанном виде и, похоже, не менее растрепанных чувствах, выглядела она стопроцентной шлюшкой. Из тех, которых положено без лишних прелюдий хватать и валить в койку, а за неимением постели – раскладывать на офисной мебели. Крайне неудачная конституция – мощный сексуальный призыв в сочетании с дешевой внешностью. «Не повезло тебе, Марина».

– Сексопатолога вызывали? – осведомился Гусев, присаживаясь напротив и демонстрируя значок. – Все, лапуля, успокойся, с этого момента ты под защитой АСБ. Ну-ка щечку покажи.