Олег Дивов - Молодые и сильные выживут (сборник)

Нещадно крутит суставы – значит, погода скоро переменится. Жму на кнопки, вызываю локальный метеопрогноз. Так и есть, давление падает. Впору менять фамилию на Барометр. Сползаю с кровати, медленно ковыляю к окну, раздергиваю шторы. Конечно, это Валь д'Изер. Во-он там, отсюда видно, разбиты трассы Кубка Мира. Вчера ребята откатали скоростной. Упаковали награды, собрали вещички, дали пресс-конференцию и отправились дальше, к следующей горе. А я за ними не поехал. Мне теперь в другую сторону. Смонтировал репортаж, передал его в штаб-квартиру и завалился спать, отдохнуть перед дорогой. Ничего себе отдохнул… Ладно, справлюсь. Приеду домой, там все будет по-другому. Рядом с Кристин мне никогда не снятся кошмары. Даже если спина болит.

Стоило бы еще этап отработать, но тут уж я над собой не властен. Крис позвонила шефу нашего отдела и сказала – если не отпустишь Поля хотя бы за месяц до, я твоей жене пожалуюсь. Выходка на мой взгляд довольно грубая и совсем не европейская. Откуда у девочки взялись такие манеры, понять не могу. Зато шеф, который уже трижды отец, и знает, что с беременными женщинами шутки плохи, уяснил все и сразу. Обычно на любые мои просьбы насчет передышки у него ответ стандартный – Поль, ты лучше всех, тебя любит аудитория, даже короткое твое отсутствие в эфире наносит ущерб интересам компании, все отпуска только в межсезонье, пошел работать. Деньги? На твоем месте, Поль, я бы вообще забыл это слово… Ну, и так далее в том же ключе. А тут и замена мне нашлась моментально, и отпускные капнули, и новый контракт, довольно выгодный, на горизонте нарисовался. Сказать, что я дико обрадован всеми этими обстоятельствами, увы, не могу. То есть, вернуться домой и быть рядом с Крис безусловно здорово. Но остальное… Похоже, мне окончательно надоел горнолыжный спорт в любых его проявлениях. Смутное подозрение, что я заперт в клетке с золочеными прутьями, которое преследовало меня, пока я был «челленджером», никуда не делось. Наоборот, оно крепнет год от года. Чем лучше узнаю реальную жизнь, тем острее мне хочется чего-то еще. А какое оно, это «еще», я пока не знаю. Может, его вообще нет на свете?

Остается только надеяться, что нынешние мои душевные метания и терзания объясняются простым нарушением гормонального баланса, весьма характерным для организмов любящих мужей беременных женщин.

Благодаря этой отрезвляющей мысли я почти успокаиваюсь. Тяжко вздыхаю над двумя недоспанными часами. Ладно, раз отдохнуть не дали, примемся тупо существовать. Глоток минеральной, пара таблеток, еще глоток, чтобы запить витамины и лекарство. Встаю посреди комнаты, начинаю потихоньку разминаться. Гонять нужно организм, гонять. Доказывать ему, что он, прожив тридцать лет, не совсем развалился. По утрам для этого требуется определенное усилие воли. Но если себя преодолеть, можно потом немного пожить. И даже побыть молодым и глупым. Третьего дня в пресс-баре стали выяснять, годимся мы еще на что-нибудь, или уже нет. Дали бармену двадцатку, отодвинули столы от стены, и начали по ней бегать. Я пробежал дальше всех. Раззадорился и спорнул на бутылку виски, что попаду ногой в потолок. Там было невысоко, допрыгнул. Куда сложнее оказалось поставить автограф поверх отпечатка подошвы – с разбега не вышло, пришлось строить пирамиду из стульев. Утром все болело хуже, чем сегодня, разве что без ночных кошмаров. Вот незадача – пока был «челленджером», прихватывало иногда сломанную ногу. Теперь перелом утихомирился, зато остальное… Суставы безобразничают, вегетатика шалит, простужаться начал, гастритные явления какие-то загадочные из желудка полезли, даже в зубе, третьем нижнем правом – вдруг дырка! Не любит спорт, когда его резко бросают, он ревнив и обязательно мстит.

Я делаю наклоны и стараюсь не вспоминать сон, разбудивший меня. Ничего себе, да? Сон – и разбудил. А вот случается. Чаще, нежели хотелось бы. Делаю растяжку, и не вспоминаю сон. Думаю, не спуститься ли в тренажерный зал, и забываю его совсем. Решаю, что в зал идти лень, и вспоминаю опять. Надоело. Когда в следующий раз выберусь на историческую родину, попрошу тренера устроить мне хорошего мануального терапевта. Русские мануальщики лучше всех – глядишь, и решится проблема. Иначе меня этот позвонок доконает. Вправили его, видите ли, а он выскакивает снова. И выталкивает в мои сновидения всякую муть. Болезненный вымысел сплетается с реальными впечатлениями, и получается яркое, но донельзя гадкое полотно. Как будто поверх нормальной картины прошелся красками отпетый псих.