Кеннет Балмер - Воин Скорпиона (сборник)

— Я стремлюсь спасти свой город.

Вринда Легконогая указала на подножие покинутого Сарданом трона из эбонита. Там лежал великий меч Коцтивкур, сверкающий, словно пламя.

— Возьми свой меч, о смертный. Он тебе пригодится.

— Клянусь всеми подвигами перед светлыми очами сладчайшей Ваштилулу Пышногрудой! — взревел Крак. — Коцтивкур — слишком тяжел для тебя!

— Пусть сила светлого Майюса пребудет с тобой и укрепит тебя, Наш Кандар!

Принц взял в руки меч. Да уж, его вес был слишком значителен даже для такого сильного воина, как он, чтобы держать его в долгом бою. Хотя на короткое время он сможет справиться с клинком и нанести им чудовищные поражения. А потом устанет, и его рука опустится, а враг воспользуется его слабостью.

Рука юноши упала на обнаженное бедро. Скалскелпер. Ну, хорошо. Даже пояс из доброй аккарианской кожи сейчас подойдет.

Поток воздуха, словно взмах невидимого крыла, пошевелил его волосы. Ветерок раздувал серебряные волосы Вринды. Она поняла глаза, и рука ее взлетела в приветственном жесте. При свете факелов стало видно усиливающееся сияние. Сверху слышалось небесное пение: серебряные и золотые голоса смешивались с серебряными и золотыми инструментами. И ни одного резкого, диссонирующего, отталкивающего голоса, ни одной пугающей ноты. Воистину, высшие силы демонстрировали готовность помочь очарованному Ферранозу.

Кандар сжал в руках Коцтивкур.

— Я готов! — крикнул он.

Вызов прозвучал в сияющем воздухе, опалив его губы легким пламенем. Торблан, крылатое чудо под солнцем, ожил, наклонился, подхватил Кандара за талию.

Юноша ощутил на своей коже прикосновение алмазных зубов, осторожное, как у охотничьей собаки, несущей ценного зверя. Длинная гибкая шея развернулась, и у Кандара закружилась голова. Он обнаружил себя сидящим на подушках, расшитых золотом и самоцветами, бок о бок с Вриндой Само Очарование. Она смеялась. Звук разнесся вокруг, подобно пению флейты.

— Вверх! Вверх! Полетели, Торблан, мое крылатое чудо! Летим над темными морями. В земли Аккара, к очарованному городу Ферранозу!

— Подожди! — взмолился Кандар.

Он подумал об Анджелене и других, кто остался на острове Хистея. Но мощные крылья взмахнули и сотрясли воздух, подняв покрытое чешуей тело над скалами. Дракон хлестнул бичом своего длинного хвоста. Они поднимались в воздух все выше, превысив любые пределы скорости, все дальше и дальше на юг и восток, куда нес их Торблан, крылатое чудо под солнцем.

Примостившись на его спине, Вринда Среброволосая и Кандар из Ферраноза мчались к городу, за который принц отдал свою душу.

Столь же обнаженный, как и клинок, зажатый в его руке, Кандар Ферранозский, Лев Аккара, последний потомок Императорского Дома Гелиодотусов, мчался быстрее ветра, сидя на шее у Торблана, крылатого чуда под солнцем, управляемого Вриндой Среброволосой.

Они летели над темными морями.

Он оставлял Анджелену и всю свою новую жизнь в замке Аскапард. И снова мчался к своему заколдованному городу, где огонь и дым застыли без движения, сдерживаемые силой колдовства.

— На тебе вся ответственность за судьбу Светлого Ферраноза, — сказала Вринда, взмахнув украшенной драгоценностями рукой. Сквозь шум ветра звук ее голоса напоминал бронзовый колокол.

— Конечно! — отвечал Кандар. — Я ведь занимался научными опытами с Квармельном, а Квантох, его брат-близнец и придворный маг, — единственный, кто мог спасти город, — покинул Обреченный Ферраноз в поисках меня. Если бы я был на месте, Квантох не покинул бы города в момент первой атаки, и тогда…

— И ты продаешь свою душу великим силам, чтобы выкупить свой город, Кандар из Ферраноза!

— Да. Охотно. С удовольствием!

— Надеюсь, те, кому я служу, не отнесутся к тебе сурово и безжалостно, Лев Аккара.

Кандар протянул руку, и она встретилась с изобилием форм Вринды Само Очарование. Он ощущал под левой рукой теплую плоть, а в правой сжимал великий меч Коцтивкур. От роскошной женщины исходил жар, как от медного гонга, разогретого на солнце. Кандар чувствовал, как вблизи нее расцветает все лучшее в нем как в мужчине, и подумал, что, если уж ему суждено погибнуть в сражении, этот момент близости — самая большая награда за все.

Они летели сквозь тьму и облака. Могучие крылья Торблана разрезали слои воздуха с удивительной легкостью. Ни звездочки в черном небе, даже луна спряталась за тучами.