Николай Шагурин - Эта свирепая Ева

Правое крыло самолета отваливается вместе с моторами. "Летающая крепость", кувыркаясь, начинает падение в бушующий океан с высоты трех тысяч метров. Катапультироваться бесполезно: та же верная гибель.

"Сестра моя Ева..."

Из дневника Андрея Апухтина

Остров Равенуи. 25 августа.

Самолет не вернулся. И нет никакой надежды, что экипаж уцелел. Однако данные, поступившие с "метеобоинга", позволяют установить точные координаты и путь движения "Евы". Завтра "Академик" выходит в океан на свидание с этой свирепой дамой.

Она не только свирепа, но и капризна. И тут она выкинула коленце: по сведениям "ОКО", она внезапно оказалась вовсе не там, где ей полагалось быть по прогнозам. "Тайфун - великий выдумщик, - говорил мне капитан Лех. - Порой он движется в направлении, прямо противоположном тому, которое предписывают ему все до сих пор открытые законы. Он сам пишет себе законы и уставы..."

Готовимся к выходу в океан. Из всего научного состава Кудояров отобрал для участия в эксперименте всего пятьдесят человек плюс шесть гостей: французы - знаменитый тайфунолог Марсель Депре и виднейший метеоролог Поль Гранбуа, немцы, из Германской Демократической Республики - профессор Курт Штоль (физика моря) и доктор Отто Линдеман (физика атмосферы), поляк Томаш Хыхла, океанолог, и чех Ян Роубал, магнитолог.

Усиленно добивается включения в состав участников эксперимента наш скряга Киперфлак, этот, по выражению капитана Леха, "пустяковый человек". Что же двигало его на участие в этом небезопасном предприятии? Я случайно узнал эту тайну. При всей его трусости у него был тонкий расчет: ну, как-нибудь перетерплю, а ведь в случае успеха обязательно будет награждение. И страстное желание увидеть на своей груди орденок превозмогло все. Об этом мне, с насмешливой улыбкой, поведала Маша Находкина, она же "рококо". Но Евгений Максимович, естественно, категорически отказал.

Мне он сказал только: "Ну, как корреспондент и летописец похода, пойдем на "Еву"?"

И услышав ответ, в котором не сомневался, сказал только "лады!".

Глава XVIII. ГЛАЗ ДРАКОНА

И придет день, когда молнии

и вихри покорно лягут к ногам

человека, и демоны моря, как

послушные псы, будут лизать

ему руки.

Селим из Магриба,

арабский географ и моревед

XIV века

Восход солнца в это раннее утро был необычайный, ослепительно ярок. Все оттенки алого и красного с золотом на фоне голубого неба представляли незабываемую картину.

Апухтин и капитан Лех стояли на берегу, и журналист не мог сдержать восхищенного восклицания:

- Здорово! Первый раз в жизни вижу такую красоту! Ведь сказочно красиво, правда, Лех Казимирович?

Капитан Лех слегка покряхтел и многозначительно сказал:

- Дайте срок, Андрей Сергеевич, будет еще красивее...

Апухтин не разгадал зловещего смысла, таившегося в этой фразе: небесная феерия была верным предвестником приближения урагана.

Потом взгляды их обратились к "Академику", стоящему в бухте. Его было не узнать: двое суток на борту корабля кипела напряженная работа, к которой привлекли весь экипаж, научный персонал и свободных от службы авиатехников берега. По последним данным с "ОКО", "Ева" сделала новый пируэт и шла теперь в направлении острова Пасхи. Затем на ее пути лежал остров Равенуи, следовательно, тайфун был уже близко. За двое суток штурманскую рубку разобрали и на месте ее появился стальной обтекаемый бункер, в котором сосредоточили приборы управления автоматическим капитаном, рулем, связь с антеннами и, как заметил Апухтин, там была еще панель неизвестного ему назначения. Это было устройство для дистанционного управления "Перехватчиком ураганов". Так выглядел КП корабля.

С верхней палубы было убрано все, что могло послужить пищей для ярости ветра и волн: "Академик" был "тайфунным кораблем", построенным по особому проекту. Мачты с укрепленными на них приборами ушли в специальные шахты в глубине корабля. Огромные шары, в которых были заключены параболические антенны, до половины притоплены в выемки верхней палубы, отчего профиль "Академика" приобрел очертания трехгорбого верблюда. Шлюпбалки* были сняты и уложены в специальные гнезда, а шлюпки убраны в предназначенные для них камеры (Кудояров сказал, что спасательные средства, кроме индивидуальных, не понадобятся до конца рейса, так как в тайфуне с мощностью "Евы" все равно будут бесполезны). Бьющееся оснащение лабораторий было тщательно упаковано, а наиболее ценный и хрупкий научный инвентарь, который не понадобится в генеральном эксперименте, свезен на берег.