Георгий Шах - Гибель Фаэтона

- А когда это должно случиться?

- Что именно?

- Ну то, о чем ты говоришь. Когда мы начнем падать на Солнце?

- Этого я не знаю. Нужны дополнительные исследования.

- Скорее бы, - вздохнул приятель. - Надоело вот так. - Он провел ребром ладони по горлу.

- Ты даже не спрашиваешь, как я пришел к своему заключению? - удивился Стратоник.

- А чего спрашивать? Если ты говоришь, значит, так и есть. Я тебе верю.

- И все-таки. Дело ведь нешуточное. Я применил твою методику наблюдений.

- А!

- Угол, образуемый Землей и Меркурием, увеличился для наблюдателя на одну стомиллионную секунды...

Приятель замахал руками.

- Не надо! Я же сказал, что полностью тебе доверяю. Чем скорее это случится, тем лучше. Давай выпьем, у меня здесь бутылочка фаэтоновки десятилетней выдержки.

Кое-как дотянув до конца рабочего дня, Стратоник отправился в редакцию самой популярной газеты "Вечерний Фаэтон". После долгого ожидания его принял редактор отдела науки. Вежливо выслушав посетителя, он поинтересовался, каким инструментом выполнены наблюдения. Стратоник покраснел.

- Труба у меня собрана из детского конструктора. Знаете, чтобы измерить угол...

- Знаю, - улыбнулся редактор. - А кто вы по профессии, если не секрет?

- Юрист. Служу в адвокатской конторе.

- Что может быть лучше! - закатил глаза редактор. - Стоять на страже закона и справедливости! Я вам завидую, молодой человек.

- А я вот увлекся звездами.

- Да, да, у всех у нас хобби. Запишите адресок. Гермеситская, 17, вход со двора.

- Так это институт астрономии!

- Вот именно. Редакция договорится, вас примет сам академик Архистар.

Стратоник чуть не упал со стула. Встретиться с величайшим астрономом планеты - какая честь и какой шанс на авторитетное признание открытия!

Три дня он готовился к свиданию со знаменитостью. Проверял расчеты, до рези в глазах наблюдал в трубу роковые признаки смещения оси, оттачивал текст своего сообщения. Жена окончательно оскорбилась, назвала его чокнутым и уехала к родителям, забрав сына. Стратоник даже не обнаружил этой потери.

Архистар принял его любезно, усадил в кресло, велел подать кофе с коньяком и предложил, не стесняясь временем, изложить суть открытия.

Стратоник, задумав поразить метра, начал без предисловий:

- Ось Фаэтона грозит сместиться...

- Вы совершенно правы, молодой человек! - закричал академик. - Я дни и ночи твержу этим оболтусам, моим сотрудникам, что рано или поздно мы; грохнемся.

- Да, и...

- Вы спросите, отчего? Ясно как божий день. "Фонарик" Менандра, против которого я решительно выступал с самого начала, нарушил климатический баланс. Перемещение огромных масс воды привело к тому, что планета как бы накренилась, осела набок.

- Я как раз...

- Не следует, однако, возлагать вину на одного Эда Менандра. Кстати, его братец Фома тоже предостерегал против атомной луны. О чем я? Архистар встал и заходил по комнате, заложив руки за спину, очевидно, вообразив себя на кафедре. - А выбросы в атмосферу гигантского количества углекислого газа! А ядерные испытания! А хищническое истребление лесов! А извлечение из недр практически всех имевшихся там запасов нефти, угля и железной руды! А выветривание почв в результате небрежного, варварского землепользования! Я предупреждал...

- Вот и мне... - попытался вставить Стратоник.

- Правильно, юноша, молодость должна дерзать!

- Мне только не удалось рассчитать, когда Фаэтон начнет падать на Солнце.

- Он еще спрашивает когда! - возмутился ученый. - Очень и очень скоро. Если мы будем и дальше так же безответственно, точнее сказать, преступно относиться к своей планете. Давайте сюда вашу зачетку.

- Но я...

- Ах, да, вы ведь защищаться собрались. Отлично. Ученый совет у нас по средам. Через неделю вас устроит?

- Устроит! - брякнул Стратоник. Он решил, что с трибуны легче будет заставить себя выслушать.

Неделя ушла на продумывание тактики. Неудача явно объяснялась попыткой ошеломить собеседника, разом выложить суть открытого явления. Масштабы его столь безмерны, что мозг, защищаясь от потрясения, с порога отметает такую возможность. Как преодолеть эту защитную реакцию? Ага! Надо изложить существо дела в условном наклонении и уже в самом конце преподнести пилюлю.

Так Стратоник и поступил, когда ему предоставили слово в ученом собрании.

- Предположим, - сказал он, - ось вращения Фаэтона начала смещаться. Что должно произойти?

Из зала выкрикнули:

- Все полетит в тартарары!