Сергей Юрьев - Жемчуг богов

Э. Н., 12 день, 6ч. 24 м.

Вико покинул кафе рано утром, переодевшись в серый костюм местного покроя. Не было больше лейтенанта Геро Виктори, был вольный коммивояжер Геро Виктори, один из тех, что с переменным успехом маркитанили по обе стороны линии фронта. Торговцев трогали редко, разве что, кто под горячую руку попадется, а они, в свою очередь, могли добыть все, что угодно, от контрабандной парфюмерии до ручных гранатометов. Оставалось только отодрать армейский номер с «Доди» и двигаться дальше. Сначала все шло удачно — и вышел он незаметно, и машина завелась сполоборота, и ночные патрули под утро рассосались. Но на выезде из поселка обнаружился тяжелый танк, стоящий поперек дороги. Пришлось доставать последний козырь, желтую бумажку с портретом президента Уэсты… Господа офицеры тут же взяли под козырек, послали за тягачом, чтобы оттащить не вовремя заглохшую сорокатонную махину, предложили устроить артподготовку, чтобы отвлечь внимание противника. Вот только бумажку заветную отобрали и сожгли. Генерал не предупредил, что данный документ — вещь одноразового использования…

Желтую ассигнацию достоинством в одну песетос с портретом президента Уэсты выпустили лет тридцать назад. Национальная валюта Сиара переживала краткий период относительной стабильности, и коллегия национальных финансов решилась на деноминацию — один к десяти тысячам. Деньги успели напечатать, но тут грянул мятеж капитана Гальмаро, за год охвативший четверть территории страны, и начался очередной финансовый обвал. Новые деньги пустили в обращение, но достоинством от сотни и выше, а мелочь так и осталась валяться в мешках на дне хранилища Сиарского банка.

Лет через десять руководство Движения за Свободу и Независимость решило поправить финансовое положение организации, и в Вальпо просочилась группа коммандос лейтенанта Рауса. Операция по изъятию финансовых средств заняла считанные минуты и наделала много шума. Когда грузовик с денежными мешками мчался по улицам Вальпо, здание банка лежало в руинах, по всему городу выли бестолковые сирены, а консул, ведавший коллегией национальных финансов, громко хохотал в телефонную трубку, когда ему докладывали о происшествии.

Вскрыли мешки только к вечеру следующего дня, когда погоня безнадежно отстала. Ночью вертолет, прилетевший за деньгами, снижался у побережья, и костер, на который ориентировался пилот, угрюмые коммандос подкармливали ассигнациями. Но один из нескольких сотен мешочков с деньгами лейтенант Раус оставил себе на память… Теперь такая банкнота стала безнадежной мечтой нумизмата, а с автографом генерала Рауса обладала поистине магическими свойствами.

Ближе к полудню Вико уже бросил машину, в миле от Удоросо, возле нагромождения обгоревших автомобилей, сваленных у обочины. Судя по всему, свалка была свежая, она еще хранила душный запах паленой резины. Еще через час рейсовый автобус (два фунта или семь тысяч песетос за стоячее место) вез его в сторону Вальпо.

Через каждые пятьдесят миль возле дороги высилась статуя, изображающая заносчивого юношу с простертой вперед рукой. Бронзовая ладонь была обращена вниз, и юноша как бы гладил по темечку любого, кто встанет перед ним на колени. Возле каждого изваяния автобус останавливался, и граждане пассажиры с непроницаемыми лицами выходили на поклон, а заодно и перекурить.

— …нет, это все бредятина. Скоро все кончится…

— …а мне даже нравится, все-таки живое божество…

— …говорят, у нас теперь империя. По радио сказали после утренней Славы…

— …главное, чтобы пиво не подорожало…

— …может, хоть он на мятежников управу найдет…

— …а у меня огород есть, а родственников за границей нет, значит, я самый, что ни на есть гражданин…

Обрывки фраз складывались в странную картину. Люди по разному воспринимали явление пришельца, но практически все были уверены, что это всерьез и надолго, что надо приспосабливаться, и кто знает, может быть, все не так уж плохо…

— Теща моя на рынок за чесноком поехала. Ну, приспичило ей на машине за чесноком… Так как раз попала в самую мясорубку. Машину вот только жалко, всего семь лет проездил… Так я что говорю: это он и пролетал, который повелитель, император Недремлющий. У меня брат троюродный возле электростанции живет, так нету ее больше, электростанции-то, половина Вальпо без света сидит… Так что лучше не артачиться. Сказано кланяться — будем кланяться, сказано петь — будем петь. Зато все ясно… — Парень в точно таком же костюме, как у Вико, испуганно замолк, почувствовав, что кто-то смотрит ему в затылок. Он оглянулся, но Вико уже спрашивал, который час, у симпатичной особы средних лет.