Пол Андерсон: Рыцарь призраков и теней

В этот сборник фантастических произведений Пола Андерсона вошли два романа из многотомной истории Терранской Империи — «День, когда они возвратились» и «Рыцарь призраков и теней».

Оба романа были добавлены в летопись Технической цивилизации, охватывающей пять тысячелетий и создававшейся на протяжении всей карьеры писателя, сравнительно поздно — в 1975 году. Вероятно, поэтому изящный и легкий декаданс ранних произведений о Доминике Флэндри несколько поблек, сменившись реальностью, суровой и холодной, как космические просторы, в которых действует самый удачливый и опытный агент Империи.

Может показаться странным, что главным героем цикла о Терранской Империи стал этот человек — бонвиван, плейбой, циник, так не похожий на других персонажей Пола Андерсона. Бастард — незаконнорожденный сын высокопоставленного чиновника — Доминик Флэндри пробился к вершинам власти (а закончил он свою карьеру «серым кардиналом» за императорским троном) исключительно собственными способностями. Но вот что странно — сама власть ничуть его не привлекает. Он гениальный исполнитель-одиночка, идеал тайного агента, но собственные его стремления почти не проявляются (за исключением стремления к удовольствиям), а душевного огня, на первый взгляд, не хватит даже, чтобы вскипятить стакан чая.

Но первое впечатление обманчиво. Ведь что-то же гонит Флэндри на новые и новые приключения. И далеко не всегда он встает на сторону заведомых победителей. В чем же заключается цель его жизни?

Для ответа на этот вопрос стоит вспомнить, на каком историческом материале строил Андерсон свою «историю будущего». Противостояние Терра - Мерсейя сильно напоминает многовековое противостояние Византии и Персии. Даже культурные императивы (во всяком случае, современные Флэндри) их сходны — для Терры/Византии это сохранение достигнутого и эгоистический гедонизм, для Мерсейи/Персии ксенофобия, экспансия, комплекс сверхчеловека. В реальной истории это противостояние, как известно, разрешилось взлетом ислама — Персия была сметена арабами сразу же, Византия просуществовала еще четыре века в качестве заштатной державы на окраинах Европы. В мире Технической цивилизации Терра и Мерсейя рухнут одновременно, а варвары придут на их руины позже, но это не так существенно.

И одновременно Терранская Империя — это имперский Рим. Не случайно Андерсон пользуется в ее описании терминами, заимствованными из его истории, — фаза принципата, фаза домината... и, как и Рим, Терра рухнет, подточенная изнутри душевной гнилью, и даже «солдатские императоры» наподобие Молитора, аналога исторического Диоклетиана, пытающиеся вернуть добродетели прошлого, не спасут положения.

А тогда образ Флэндри становится куда более понятен. Это Аэций, «последний римлянин», варвар по происхождению, защищавший от варваров Вечный город. Это Алексей Марзуфл, защитник обреченного Константинополя. Это обобщенный образ каждого честного и умного человека в гибнущей Империи. Флэндри прекрасно видит недостатки системы, которую защищает, и только перспектива увидеть крушение своего мира заставляет его трудиться ради блага нелюбимой Империи — последнего бастиона цивилизации. Он Дон Кихот, сражающийся с ветряными мельницами — но Дон Кихот, понимающий свое неизбежное поражение. Он рыцарь, но то, что он защищает, давно обратилось в прах, в тень.

И тем не менее усилия Флэндри не пропали даром. Наступление эпохи мрака отодвинуто благодаря его усилиям почти на столетие. Именно вмешательство Флэндри помогло сохранить жизни и цивилизации аборигенам многих миров и немалому числу человеческих колоний. Однако избежать падения было уже невозможно. Через четыре века после смерти Флэндри Империя перестанет существовать, а ее падение увлечет в небытие и ее извечного противника — Мерсейю. Новую цивилизацию людей заложат жители планет, не входивших в Империю, но тоже обязанных своим существованием Доминику Флэндри, — таких, как заселенный виксенитами Новый Виксен.

Образ Доминика Флэндри является на свой лад одним из наиболее трагических во всем творчестве Пола Андерсона — именно своей обреченностью. Все, что он любит и ценит, скоро должно обратиться в пыль. В этом и причина его гедонизма — как ящерица, он пытается впитать последние капли заходящего солнца. Но он продолжает бороться и в этом — истинный его героизм.