Александр Бушков - Дождь над океаном

— Нужно позвонить, — сказал он глухо. — Как полагается…

— У него же никого нет, Генерал, — сказал адъютант. — Нам просто некуда звонить.

— А как по-вашему, хорошо это или плохо? Адъютант растерянно молчал. Он хотел пожать плечами, но вовремя спохватился — Генерал не выносил таких жестов. Дребезжа дверцей, подъехала полицейская машина — с выбитыми стеклами, помятая, словно по ней долго и упорно колотила кувалдами орава спятивших луддитов. Человек, вылезший из нее, тоже выглядел так, словно его пропустили через какую-то шалую мясорубку — в мятой и рваной одежде, в пыли и подсохшей крови из многочисленных ссадин. Все смотрели на него, а он шел к ним хромая, потом остановился и посмотрел Генералу в лицо. Глаза у него были синие, с дерзкой сумасшедшинкой.

— Ну что же, Генерал, — сказал Ланселот. — Как в глупом старинном фильме, право слово, — злодей и шериф медленно идут навстречу друг другу… Только какие из нас с вами ковбои? Одна видимость… Генерал внимательно посмотрел на него, профессионально представив себе это лицо с аккуратной прической, без крови и грязи, перебрал в памяти пачку фотографий из досье, куда поступали материалы на вызывавших подозрения «внешних агентов». Спросил сухо:

— «Крыша» — научный обогреватель «Европейского еженедельника»?

— Да, — сказал Ланселот. — Резидент Совета Безопасности. Или, переводя на ваш жаргон, руководитель шпионской сети в вашей суверенной державе.

— Вы считаете, что такое определение вам не подходит?

— У меня нет намерения дискутировать на эту тему, — сказал Ланселот. — Можете называть меня как угодно, коли уж вы уверены, что вся планета идет не в ногу и постоянно лелеет черные замыслы касательно вас… Я просто-напросто хочу посмотреть вам в глаза и узнать, каково это — чувствовать себя спасителем человечества. Интересно, каково?