Фрэнк Херберт - Барьер Сантароги

«Рэм» дернулся. По корпусу прокатилась волна низкого тона. На верхушке контрольного пульта вспыхнул янтарный огонек: они были в захвате тоннельного подъемника. Двадцать часов беззаботной поездки.

Спарроу взялся за поручень и прошел на мостки машинного отделения. Ноги издавали при ходьбе такой звук, будто он скользил по поверхности, когда он шел в сторону кормы. Спарроу раздраил дверь на центральный пост и, согнувшись, вошел. По дороге его взгляд на мгновение остановился на вручную отполированной бронзовой пластинке, которую Хеппнер повесил рядом с дверью — выгравированное изречение какого-то ученого умника XIX века:

«Только сумасшедший станет строить подводную лодку, и только лунатик, если таковую построят, спустится в ней под воду».

На шельфе Флоридского изгиба каньон Де Сото за тысячи лет создал нечто вроде гигантского железнодорожного тупика: сорок фатомов глубины в начале, в заливе Аппалачи, и более 260 фатомов глубины, когда он срывается в океанские глубины южнее мыса Сан Блае и восточнее Тампы.

Выход подводного тоннеля находился в стене каньона на глубине пятьдесят фатомов: сумеречный мир качающихся водорослей, краснопалых горгоновых кораллов, ярких вспышек рыб — обитателей рифов.

«Фениан Рэм» вышел из темного отверстия тоннеля будто морское чудовище, покидающее свое логово, повернулся, распугал стайку рыб и опустился в ил цвета жженой умбры на самом дне каньона. Пульс сонара пронизал весь корпус. Детекторы ответили на акустический зов и отметили присутствие буксировщика на панели управления контрольного выходного поста.

Голос Гарсии, заглатывающего окончания слов, — атмосфера с повышенным содержанием кислорода делала его скрипучим, — повторял список мероприятий, в то время как сам он сидел за освещенным будто рождественская елка центральным пультом управления.

— …утечек не наблюдается, дифферент сбалансирован по весу; воздух чистый, давление нормальное, следов азота не наблюдается; телекамеры действуют; телеперископ выведен на поверхность и действует; перископ отмечает… — Его смех скрипучим эхом прокатился через интерком: — Чайка! Хотела сесть на головку камеры, когда я уже начал сматывать перископ. Пришлось ей замочить свою задницу!

Сухой голос Боннета прервал его:

— Как там наверху, Джо?

— Ясно. Утро только начинается. Похоже, будет чудный день для рыбалки.

В динамике раздался голос Спарроу:

— Хватит болтать! Так был здесь кто-то на борту? Могли здесь что-то подложить? Нашу коробку не засекут?

— Ответ отрицательный, шкип.

Тогда Спарроу скомандовал:

— Лес, сообщай мне показания по каждому «вампиру», точно по списку. Докладывай о любом отклонении.

Продолжалась тщательнейшая проверка.

Голос Рэмси:

— Я в отсеке индукционного движителя. Здесь наблюдается повышенный уровень статического электричества.

Гарсия сделал предположение:

— Ты шел туда через нижний шахтный тоннель?

— По нижнему.

— Еще раньше я замечал, что, идя по матам, мы волочим ноги. Думаю, это потому.

— Нет, перед тем как войти, я заземлился.

Голос Спарроу:

— Заметь это на потом, Джо. Лес, ты где?

— Мостик второго уровня в машинном отделении.

— Смени Джо на главном пульте. Рэмси, идите к себе в мастерскую. Связь с базой через одиннадцать минут.

— Есть, капитан.

Спарроу сошел со своего места ниже Гарсии на центральном посту и направился к двери на первом уровне, которая могла открыться только по разрешению устройства, висящего на антирадиационной переборке. «Носовой отсек, — размышлял он. — Вот что меня беспокоит. Мы можем просматривать его нашими телекамерами; одни только приборы говорят нам, что там происходит. Но это нельзя пощупать. У нас нет реального чувства этого места».

Он промокнул лоб большим красным носовым платком.

«Где-то что-то не в порядке». Сейчас он был капитаном подводного буксира, старающегося, чтобы его чувства зависели от состояния судна.

Испанский акцент Гарсии, металлически звучащий в динамике интеркома, перебил его мысли. Спарроу буркнул:

— Джо, что там случилось?

Он направился к корме, в то время как мыслями был в носовом отсеке.

— Кусок тряпки в роторной системе. С каждым поворотом она трется об индукционное кольцо. Отсюда и замеченная Рэмси статика.

— Так что, ее оставили специально?

— Шелковая тряпка! — Ярость была слышна даже в интеркоме. — Господи, именно здесь!

Спарроу приказал: