Роберт Шекли: Паломничество на Землю

Роберт ШЕКЛИ

ПАЛОМНИЧЕСТВО НА ЗЕМЛЮ

Альфред Саймон родился на Казанге-4, небольшой сельскохозяйственной планете неподалеку от Арктура, и здесь он водил свой комбайн по пшеничным полям, а в долгие тихие вечера слушал записи любовных песенок Земли.

Жилось на Казанге неплохо. Девушки тут были миловидны, веселы, не ломаки, отличные товарищи, верные подруги жизни. Но совершенно не романтичны! Развлекались на Казанге открыто, живо, весело. Однако, кроме веселья, ничего больше не было.

Саймон чувствовал, что в этом спокойном существовании ему чего-то не хватает. И однажды он понял, чего именно.

На Казангу прибыл в своем потрепанном космолете, груженном книгами, какой-то торговец. Он был тощий, белобрысый и немного не в своем уме. В его честь устроили празднество, потому что на дальних мирах любили новинки.

Торговец рассказал все последние слухи: о войне цен между Детройтом-2 и Детройтом-3, о том, как ловят рыбу на Алане, что носит жена президента на Морации и как смешно разговаривают люди с Дорана-5. И, наконец, кто то попросил:

- Расскажите нам о Земле.

- О! - сказал торговец, подняв брови. - Вы хотите услышать про планету-мать? Что ж, друзья, такого местечка во вселенной, как старая Земля, нигде нет. На Земле, друзья, все дозволяется, ни в чем отказа нет.

- Ни в чем? - переспросил Саймон.

- Вы специализируетесь на сельском хозяйстве? Ну, а Земля специализируется на всяких несообразностях... таких, как безумие, красота, война, опьянение, непорочность, ужас и тому подобное. И люди отправляются за десятки световых лет, чтобы попробовать эти продукты.

- И любовь? - спросила одна из женщин.

- Конечно, милая, - ласково сказал торговец. - Земля - единственное место в Галактике, где до сих пор существует любовь! На Детройте-2 и Детройте-3 попробовали практиковать любовь, но нашли ее слишком дорогим удовольствием. На Алане решили не смущать умы, а импортировать ее на Морацию и Доран-5 просто не хватило времени. Но, как я уже говорил, Земля специализируется на несообразностях, и они приносят доход.

- Доход? - переспросил толстый фермер.

- Конечно! Земля - старая планета, недра и почва ее истощены. Колонии ее ныне независимы, на них живут трезвые люди вроде вас. Они хотят выгодно продавать свои товары. Так чем же еще может торговать старушка Земля, как не пустяками, ради которых стоит жить?

- А вы любили на Земле? - спросил Саймон.

- Любил, - с какой-то угрюмостью ответил торговец. - Любил, а теперь путешествую. Друзья, эти книги...

За непомерную цену Саймон приобрел сборник древней поэзии и, читая его, мечтал о страсти под сумасшедшей луной, о телах, прильнувших друг к другу на темном морском берегу, о первых лучах солнца, играющих на запекшихся губах любовников, оглушенных громом прибоя.

И это возможно было только на Земле! Потому что, как говорил торговец, детям Земли, разбросанным по дальним краям, приходилось слишком много работать, чтобы заставить чужую землю давать им средства к существованию. На Казанге выращивали пшеницу и кукурузу, а на Детройте-2 и Детройте-3 выросли заводы. Добыча рыбы на Алане славилась на весь Южный звездный пояс. На Морации водились опасные звери, а дикие просторы Дорана-5 еще только предстояло покорить. И все было так, как тому и следовало быть.

На новых мирах жизнь вели суровую, тщательно распланированную, безупречную. Но что-то было потеряно в мертвых пространствах космоса. Только Земля знала любовь.

Вот почему Саймон работал, копил и мечтал. И на двадцать девятом году жизни он продал ферму, уложил чистые рубашки в удобный чемоданчик, надел свой лучший костюм и пару крепких башмаков и оказался на борту лайнера "Казанга-Метрополия".

В конце концов он прибыл на Землю, где мечты его должны были непременно осуществиться, ибо это гарантировал закон.

Он быстро прошел таможенный осмотр на нью-йоркском космодроме и пригородной подземной доехал до Таймс-сквер. Здесь он вышел на поверхность, мигая от яркого солнца и крепко стискивая ручку чемоданчика, так как его предупредили о карманниках и иных обитателях города.

Затаив дыхание, он с удивлением осматривался. Первое, что его поразило, это великое множество заведений с аттракционами в двух, трех, четырех измерениях, на вкус любых зрителей. И каких аттракционов!

Справа от него надпись на огромном шатре возвещала: "ДОКУМЕНТАЛЬНЫЕ КАДРЫ О СЕКСУАЛЬНОЙ ПРАКТИКЕ ЖИТЕЛЕЙ ЗЕЛЕНОГО АДА! ПОТРЯСАЮЩИЕ РАЗОБЛАЧЕНИЯ!"