Роберт Шекли - Зирн пал, незащищённый

.. Он снял трубку. -- Приемная Рая. Мисс Офеклия слушает. -- Это президент Эдгарс с Земли. Мне необходимо срочно поговорить с Господом. -- Бога нет на месте, и он нескоро будет. Могу я вам чем-нибудь помочь? -- Видите ли, -- начал Эдвардс, -- у меня тут, похоже, дела в самом деле обстоят крайне скверно. Полагаю, приходит конец всему. -- Всему? -- переспросила мисс Офелия. -- Ну, не в буквальном смысле всему. Но это означает гибель всех нас. И Земли, и всего прочего. Если бы вы смогли обратить на это внимание Господа... -- Поскольку Господь всеведущ, я уверена, он об этом знает. -- Я тоже уверен, что знает. Но я подумал, что если бы мне удалось переговорить с ним лично... -- Боюсь, в данный момент это невозможно. Но вы можете передать записку. Господь так добр и справедлив, что я уверена, он обдумает вашу проблему и сделает то, что сочтет верным и благочестивым. Он великолепен, смею вам сказать. Ах, как я люблю Господа! -- Мы все его любим, -- безрадостно согласился президент Эдгарс. -- Могу еще чем-то служить? -- Нет. Да! Нельзя ли мне переговорить с мистером Джозефом Дж. Эдгарсом, с вашего разрешения? -- Кто он такой? -- Мой отец. Он умер десять лет назад. -- Прошу прощения, сэр. Это не допускается. -- Тогда скажите, по крайней мере, он там, у вас? -- Простите, но нам запрещено разглашать такие сведения. -- Ладно, тогда скажите хотя бы -- есть там у вас хоть кто-нибудь? Ну, я подразумеваю, существует ли загробная жизнь? Или, может, там только вы с Господом? Или вообще вы одна? -- Для получения информации, касающейся загробной жизни, -- ответила мисс Офелия, -- вам следует обратиться к ближайшему пастору, попу, рабби, мулле или к кому-либо еще из аккредитованного списка Господних представителей. Благодарю за звонок. Послышался мелодичный колокольный перезвон. И связь оборвалась. -- Ну, что сказал Большой Парень? -- поинтересовался генерал Мюллер. -- Все, чего я добился, так это поболтал с его секретаршей. -- Лично я не верю во всякие суеверия, вроде Бога, -- заявил генерал Мюллер. -- Даже если они порой и встречаются на самом деле, я полагаю, что полезнее в них не верить. Сможем мы сами справиться?

СВИДЕТЕЛЬСТВО РОБОТА, КОТОРЫЙ МОГ БЫ БЫТЬ ДОКТОРОМ ЗАХОМ: Моя подлинная личность мне неведома, и, полагаю, в данных обстоятельствах мне этого никогда не выяснить. Но я был во дворце Йенгик. Я видел, как мегентские воины роились на кроваво-красных баллюстрадах, переворачивая канделябры, круша, убивая, уничтожая. Губернатор погиб с мечом в руке. Земная Гвардия нашла последнее прибежище в Башне Грусти и пала до последнего человека в долгой и кровопролитной схватке. Придворные дамы защищали свою честь кинжалами такими крохотными, что казались скорее декоративными. Я видел гигантский пожар, поглотивший бронзовых орлов Земли. Я глядел на дворец Йенгик -- и это величественное здание, знаменующее высший расцвет земного господства, беззвучно обратилось в пыль, ту пыль, из которой возникло. И я знал, что теперь все потеряно, и что участь Земли -- планеты, лояльным сыном которой я считал себя, вопреки тому факту, что был (предположительно), скорее собран, а не создан; изготовлен, а не рожден, -- участь священной Земли, скажу даже так, предрешена: полное уничтожение, после которого не останется даже тени воспоминания.

Настал последний день, когда я могу любить тебя. Слухи ночные недобры, небо наливается красным. Люблю, когда вот так ты поворачиваешь голову. Возможно, истинно, что мы -- лишь жвачка в стальных челюстях жизни и смерти. Но все же предпочитаю тратить время и быть на страже. Чтоб встретить очевидное лицом к лицу. С тобою вместе. Это конец, любимый мой, конец.