Андрэ Нортон - Тёмный трубач

Наконец-то она пришла в себя настолько, что включила фонарь и осмотрелась.

К её удивлению в комнатах стояла мебель. Но, подойдя ближе, Роун увидела, что мебель была такая громоздкая, что её просто невозможно было убрать. Там был тяжёлый тёмно-красный стол, высеченный из монолита. На крышке стола были видны квадратики черного и белого цвета, расположенные в шахматном порядке. Наверное это было поле для какой-то игры. За столом напротив друг друга стояли два стула, представлявших собой квадратные ящики с высокими резными спинками и подлокотниками. У стены стоял массивный шкаф, тоже резной, а за ним располагалась каменная лестница без перил. На полу скопились пыль и засохшие листья.

Роун подошла к лестнице и стала взбираться, освещая путь фонарём. Наверху она обнаружила, что хотя башня и казалась трёхэтажной, в действительности в ней было всего два этажа. Здесь тоже была мебель: большой сундук, и на возвышении стояла высокая кровать, сделанная из того же дерева, что и стулья внизу. На кровати были разложены полусгнившие остатки какого-то тряпья, источавшие ужасное зловоние. Маленькие узкие окошки совсем не защищали от ветра и холода. Ещё один удар молнии осветил комнату, а потом последовал удар грома такой силы, что от испуга Роун уронила фонарь и бросилась к деревянному сундуку, закрыв глаза и заткнув уши. Казалось, что от грома содрогнулась сама башня. Роун была так напугана, что стояла, не шевелясь. Никогда раньше она не встречалась с таким буйством стихии. Наконец она пришла в себя и вспомнила, что дядя Оффлас и Сандар остались там, в лесу. Сможет ли лагерь защитить их от такой бури? А что, если ударит молния или рухнет дерево?

Роун попыталась вызвать их при помощи наручного кома, но все её усилия были напрасны: лагерь не отвечал. Наверное, шторм затруднял приём сигнала, если ещё было кому принимать…

За окном всё ещё стонал ветер. Время от времени было слышно, как падают деревья, но, похоже, буря начинала утихать.

Роун осторожно смахнула пыль с крышки сундука и присела подкрепиться. Подобрав фонарь, она ещё раз внимательно осмотрела комнату. Казалось, что комната никогда не использовалась как жильё. Но кровать…

Возможно, башня служила приютом скрывавшимся от бури охотникам.

До сих пор Роун старалась держаться подальше от зловонной кровати. Но сейчас она осмелилась приблизиться. Кровать представляла собой ящик без крышки, заполненный всякой гнилью. По четырём углам стояли высокие резные столбы, изображающие стволы деревьев, увитые виноградной лозой. Большей частью они были покрыты толстым ковром из паутины, пыли и засохших насекомых.

Над изголовьем кровати луч фонаря осветил ряд отверстий в стене, образующих лестницу, ведущую на крышу. Роун очень хотела забраться по ней, но благоразумие подсказывало ей, что пора возвращаться, как только затихнет буря и ещё перестанет сверкать эта ужасная молния, которую Роун боялась больше всего.

Но было поздно. Пока она стояла в дверях, раздумывая, пора или не пора уходить, блеснула вспышка света, и Роун услышала ржание двурогого.

Кто это? Охотники, ищущие убежища? Она рванулась назад, извлекая из комбинезона маскировочный покров, и устремилась обратно наверх — единственным местом, где можно было спрятаться, могло послужить высокое изголовье кровати. Медленно, на ощупь (фонарь пришлось выключить сразу) пробиралась она наверх. Как только она втиснулась между изголовьем кровати и холодной стеной, внизу послышались шаги и голоса. Роун ничего не видела, в деревянном изголовье не было ни одной трещины, зато слышала каждое слово.

Вновь пришедшие конечно же не говорили на Бейсике — основном языке. Но благодаря инструктажу она имела кое-какое представление о языке Ревении. Роун прислушалась: они поднимались вверх, сколько их — определить было сложно, как бы она ни старалась различать голоса и подсчитать количество шагов. Время от времени слышался звон металла, как будто что-то ударялось о стенку, и восклицания, похожие на ругательства.

Вот они вошли в комнату и теперь все их слова были отчётливо слышны.

— Приехать сюда? Ты что, совсем спятил?

— Нет, — второй голос почти шептал. — Поверь мне, это самое надёжное место. Мы можем спокойно оставить её здесь, так же как в Кевельдсо. Брось её на кровать, надень ошейник и привяжи, а мы сможем спокойно подождать, пока кончится дождь. Ты что, хочешь сказать, что она превратится в ящерицу и сможет убежать через одно из этих окон? А если ей и вздумается спуститься по лестнице, то мы будем сидеть внизу и уж никак её не пропустим. А этот поводок ей не снять. Он будет держать её надёжно — как-никак из этой стали делают сабли, а ошейник предназначен для охотничьих собак его Величества.