Игорь Воронкин - Возрождение Зорга

– У нас есть люди на Земле. С одним из них, Андреем Сомовым, ты вчера общался. Передай ему пси-эмиттер, и ты спасешь мир.

Сергей так, в общем, и намеревался сделать, но внезапно в нем заворочался кто-то упрямый и противный: «Сейчас, отдам вам пси-эмиттер! Кто вас знает, кто вы такие. Может, сами хотите командовать зоргами. Ничего вы не получите, пока я сам не разберусь во всем этом».

И он решил выйти из сна. Собрал всю свою волю и постарался выпрыгнуть. Арекс продолжал что-то говорить, но его слова становились все отдаленнее и неразборчивее, пока не превратились в невнятное бормотание, а он сам – в размазанное розовое пятно вместе со всем Аиуром.

Обратное возвращение было скорым. Он мгновенно проткнул черную пустоту, тяжело заворочался и уткнулся носом в плечо жены.

«Что с тобой? Сон страшный?» – потянулась к нему Светлана. «Тяжелый…» – пробормотал Сергей. Он взглянул на часы – был пятый час утра. С трудом ему удалось уснуть снова, но на этот раз ничего не снилось.

– Эй, брат! Просыпайся! – раздался мужской голос.

Сергей поднял глаза от высохшей травы, колышущейся под его ногами легким ветерком. Рядом стояли давешний бородач из АГА и еще какой-то мужчина в потертой камуфляжной куртке.

– Божко отвезет тебя. Генералу привет, если увидишь. Скажи, мы поднимемся все, как только позовет.

Сергей поднялся со скамейки. У Божко был видавший виды фермерский грузовичок.

– Садись, брат. Как звать-то тебя?

– Сергей.

– Меня Божко, Богдан. Нам надо переправиться через Лим. Тут только одна переправа осталась, у Слобод. Все остальные натовцы перекрыли. Ты чего, и впрямь с генералом знаком?

– Встречались, – сухо ответил Сергей. Божко с лязгом захлопнул раздолбанную дверь и завел двигатель. Грузовик тронулся по узкой асфальтовой дороге.

Доктор Бонго оказался верзилой под метр девяносто, большим и толстым. Он долго вращал белками глаз и причмокивал толстыми губами, когда увидел Конахена. Замотанный окровавленными тряпками генерал лежал на заднем сиденье армейского «Хаммера» бледный как полотно.

– Быстро в дом, – распорядился Бонго. И сам большими забавными прыжками побежал вверх по крыльцу своей фазенды в колониальном стиле. Когда Трип и Хаксли внесли генерала в дом доктора, они увидели суетящихся женщин. Доктор Бонго что-то громко кричал и распоряжался на местном наречии.

– Несите его в операционную. Туда по коридору, – указал он.

Это была небольшая выбеленная комната. Над операционным столом низко склонился бестеневой софит.

– Пульс не прощупывается. Открытая черепно-мозговая травма, – быстро шептал губами Бонго. Он все время суетился, придвигая к операционному столу какие-то приборы и столики с инструментами.

– Все, начинаем, – объявил он, когда в дверях появились две женщины в ярко-белых на фоне их черной кожи халатах.

– Посторонних прошу удалиться, – обратился доктор к лейтенанту.

– У него есть шансы? – спросил Трип. Голос лейтенанта слегка дрогнул. Тяжело было терять генерала. Это было просто какое-то нелепое недоразумение, случайность. Лучше бы на переднем сиденье оказался он сам.

– Не знаю, парни. Он едва жив. Если протянем еще немного, умрет точно. У меня и крови-то почти нет. Не знаю, что делать.

– Мы можем чем-нибудь помочь, доктор?

– Нужна кровь первой группы. Если у вас такая, то сдайте. А так, просто не мешайте.

– Мы найдем кровь, доктор. Сейчас с сержантом проедем по вашей деревне и притащим столько доноров, сколько сможем, – пообещал Трип.

– Не надо этого делать. Здесь кругом СПИД и разные предрассудки. Если вы это сделаете, мне здесь не жить. Я сделаю все, что в моих силах. Давайте наркоз! – велел он одной из сестер.

Трип и Хаксли вышли на улицу. Денек выдался не из легких. Ожидание тянулось невыносимо долго. Через пять часов, когда все вокруг задохнулось в расплавленном зное, на крыльце появился доктор Бонго. По его крупному лицу катились градины пота, а на белом халате звездочками алели капельки крови.

– Он жив? – Трип бросился к доктору. Сэм Бонго молча опустился на ступеньки и попросил сигарету. Десантники мучительно долга ждали, когда он закурит. Наконец доктор затянулся и сказал:

– Ваш товарищ будет жить. Но мозг поврежден. Ему требуется время, чтобы прийти в себя. Большая кровопотеря. Я подключил плазменный аппарат, подержим его на искусственной плазме. Около двух недель его нельзя будет транспортировать.