Максим Черепанов - Сказатели. Русский фантастический альманах фантастики и фэнтези. № 1, 2014

Откуда-то доносились возбужденные голоса, смех, звон бокалов. Сослуживцы вовсю праздновали — те, кто остался сегодня дежурить. Новый год — это именно тот праздник, который прокладывает четкую границу между теми, кто кому-то нужен, и теми, кто не нужен никому. Олег усмехнулся. Да ерунда это… нужен. Просто родители считают, что он настолько взрослый, что ему лучше в компании друзей, а друзьями он тут не обзавелся. Не успел. Слишком ушел в работу, быть может… А может, ровно настолько, насколько было нужно.

А детям даже по лишней шоколадке не дали. Что уж говорить о подарках… И ему запретили. Праздник, черт подери! Праздник… Неотъемлемый атрибут детства.

Постоял у окна, выходящего во двор НИИ. Снежная пелена делала небо мутно-серым, похожим на подсвеченную грязную воду. Снежинки подлетали к окну, заглядывали Олегу в лицо — и испуганно шарахались прочь. Он подумал, что снег хранит память о губительности теплого дыхания — вот инстинктивно и отлетает от стекла. А фонари привлекают снежных бабочек точно так же, как и обычных…

Ощущение будто толкнули в плечо. Обернулся — никого, конечно. Призрак Деда Мороза, не иначе. Прошелся по этажу — тихому, темному. Лишь из окон, образующих внешнюю сторону коридора, лился сероватый свет с улицы. Проходя мимо детских комнат, Олег замедлил шаг. Двери маленьких боксов были прозрачными с одной стороны — удобно для наблюдения за их обитателями.

Иза не спала. Стояла у двери, прижавшись к ней лбом и ладонями. Словно долго-долго пыталась открыть и устала. Олег провел по замку удостоверением-пропуском — дверь открылась. Иза отступила на шаг назад.

— Иза, это Олег. Не пугайся. Почему ты не спишь?

Она молча пожала узкими плечиками. Олег снял с неразобранной кровати одеяло, укутал девочку и вынес ее в коридор. Встал с ней у окна. Иза вдруг осмелела и прижалась к щеке Олега лбом.

— Что ж ты косички на ночь не расплела? — спросил он шепотом.

— Никто не пришел, — ответил она.

— Ты же сама умеешь, — улыбнулся он.

Иза высвободила руку из складок одеяла, коснулась стекла, пытаясь поймать пролетавшую за окном снежинку. Посмотрела на Олега просящим взглядом. Обычно за этим взглядом таилось желание сказать — а это желание давилось в детях безжалостно. Их приучили говорить, только когда спросят.

— Можно, Иза. Я тебе все разрешаю.

— Ты мог прийти, — ответила она, тщательно подбирая слова.

Еще одно табу — слово «хочу».

— Ты хотела, чтобы я пришел?

В темных глазах метнулся страх. Олег перехватил ее поудобнее, поправил одеяло.

— Хотеть нельзя. Дети для того, чтобы слушаться… — прошептала девочка.

— Это на занятиях. Не здесь.

Олег задумался, как бы объяснить девочке, что с ним рядом бояться не надо. И не надо бояться вообще.

— Послушай, Иза… Из тарелки есть можно?

— Да.

— А с пола?

— С пола нельзя. За это наказывают.

— Правильно. Вот и со мной — можно. Как есть из тарелки. Я не наказываю, ты же видишь.

— У тебя нет ремня. И другая одежда.

— Ага, — усмехнулся Олег.

Иза скользнула по его лицу взглядом, посмотрела в окно. Снег летел, бился о стекло, бессильно падал вниз…

— Отнести тебя спать?

— Нет.

— Побыть с тобой?

Она кивнула. В коридоре было прохладно, Олег боялся, что девочка замерзнет. Подумал о том, что до утра все равно никто не хватится ее, и забрал в свою мини-квартиру (всего лишь маленькую комнату с ванной и туалетом). Устроил на диване, сел в ногах.

— Кушать хочешь?

— Нет.

Взял со стола конфету, протянул Изе — хоть чем-то ребенка угостить, праздник все же… Девочка уставилась на него с непониманием. Болван ты, Олег! Им же ни разу не давали таких вещей. Шоколад — и тот без оберток…

— Это вкусное. Разверни фантик и ешь.

— Фантик… — Она указала на конфету. Потом умоляюще уставилась на Олега: — Скажи…

— Фантик. В него заворачивают вкусные конфеты.

Пошелестел бумажкой, извлек лакомство, отдал девочке. Она зачарованно смотрела на мятую обертку, как будто в конфете именно это было главным. Олег протянул ей фантик. На фантике аляповатые человечки водили хоровод. Иза приняла мятую бумажку в ладони так, будто ей доверили самое величайшее из сокровищ мира. Замерла, рассматривая рисунок. Потрогала пальцем. Попробовала на язык. Перевернула. Положила обратно на ладонь. Подняла на Олега огромные глаза, в глубине которых плескалось искреннее изумление.

— Сказать? — предугадал он ее просьбу.

— Да…

— Хорошо. Только помни про то, что есть можно только из тарелки, ладно?..