Пол Андерсон - Миры Пола Андерсона. Том 18

— Вам нравится… простите, я не знаю, как вас зовут.

— Дитрих, сэр, Дитрих Штайнхауэр. Да, мне все очень интересно. Мне бы хотелось, чтобы вы поподробнее рассказали мне а портах планеты, на которую мы направляемся. Члены экипажа не любят, когда я их расспрашиваю.

— Не принимайте этого близко к сердцу, — посоветовал Райднур и, откинувшись на спинку кресла, вынул трубку. Это был высокий худощавый блондин с острыми чертами лица; его серая рубашка и брюки выглядели скорее практичными, чем модными. — Путешествуя среди звезд, человек ощущает одиночество и страх и, естественно, пытается эти чувства как-то преодолеть. Терране, например, склонны в таких случаях к беседам. А вот германийцы, говорят, погружаются в работу и в себя. Но как только ваши товарищи привыкнут к вам и поймут, что вы хороший, надежный парень, они сразу подобреют.

— Правда? Вы этнолог, сэр?

— Нет, ксенолог.

— Но на Фригольде нет не-людей, за исключением арулиан. Или есть?

— Н-нет. Вероятно, нет. С точки зрения биологии, во всяком случае. Но это странная планета, и про такие известно, что с колонистами, которые на них высаживаются, происходят странные вещи.

Дитрих сглотнул и на несколько минут умолк.

По мере того как «Оттокар» спускался ниже, отклоняясь от орбиты парковки, планета все увеличивалась в размерах и ежеминутно меняла облик. Среди звездной темноты она сияла голубым светом, окруженная белыми облаками; глубоко внизу с трудом различались континенты. Фиолетовая кайма, которую можно видеть из космоса на краях любого террестроидного мира, была шире и красочнее, чем у Терры. Вокруг мерцало сияние, невидимое на дневной стороне, но закрывающее сплошной пеленой сторону ночную. С поверхности планеты, обладавшей рассеивающими свойствами, его не было видно; на Фригольде отсутствовало магнитное поле, необходимое для концентрации солнечных частиц вблизи полюсов. Здесь через тонкий верхний слой атмосферы можно было видеть игру света. Солнце Фригольда, вдвое ярче, чем Сол, принадлежало к позднему типу F и на расстоянии 1,25 астрономической единицы выглядело чуть меньше, чем с Терры. Но освещенность была почти в три раза больше, и светило выглядело скорее белым, чем желтым. Через дымчатый фильтр можно было видеть вспышки и протуберанцы, распространявшиеся в космосе на миллионы километров и возвращавшиеся огненным дождем.

Поблизости от планеты виднелась единственная луна. Она была непримечательной, даже по своему названию (сколько спутников из миров, населенных людьми, известны под названием Селена?), и обладала массой вчетверо меньше Луны. Но она находилась достаточно близко к планете, чтобы продемонстрировать угловой диаметр почти на четверть больший. Вследствие этого фактора, а также из-за яркого солнечного света и высокой отражающей способности она давала вдвое больше света. Разглядев все это, Райднур почувствовал, что почти ослеплен.

— Полагаю, Фригольд больше Германии, — с умным видом промолвил Дитрих, чем весьма изумил Райднура.

— Или Терры, — ответил тот. — Диаметр экватора превышает шестнадцать тысяч километров. Но средняя плотность почвы невелика, поэтому сила тяжести составляет примерно девяносто процентов от стандартной.

— Но почему на планете такая плотная атмосфера, сэр? Особенно если принять во внимание энергетическую мощность солнца и сравнительно близкое соседство луны достаточно больших размеров?

«Гм, — подумал Райднур, — а ведь мальчик довольно сообразителен. А сообразительность следует поощрить: сообразительных людей вокруг мало».

— Из-за гравитационного потенциала, — сказал он. — Вследствие большого диаметра силовое поле убывает очень медленно. Кроме того, даже если железное ядро имеет небольшие размеры, из-за чего тектонизм и утечка газов из атмосферы меньше нормальных, — следует еще учесть, что давление масс на массы объекта таких размеров ограничивает количество выделяемого воздуха и высоту гор. Действие этих различных факторов приводит к тому, что атмосфера на уровне моря здесь плотнее терранской, но в ней можно безопасно дышать на всех высотах рельефа. — Он умолк, чтобы перевести дыхание.

— Если на планете так мало тяжелых элементов, значит, она довольно стара, — осмелился продолжить Дитрих.

— Нет, ранними исследованиями обнаружено обратное, — сказал Райднур. — Система фактически моложе Солнечной. Она, очевидно, формировалась в некоторых районах Галактики, бедных металлами, и после этого вошла в спиральную ветвь.