Боб Шоу - Судный день Орбитсвиля

– Нет, солнце мне никогда не причиняет никакого беспокойства, –соврал он, не желая оставлять ее даже на несколько секунд.

Понимая, что Макси все еще глазеет на них, Никлин взял Дани под руку, и они направились в сторону поросшего травой холма. Никлин гадал, надо ли поддерживать утонченный и снимающий напряжение разговор, или в словах нет никакой нужды. Краем глаза он видел упругие округлости, выпиравшие из-под блузки Дани ("Ты совершенно права, Зинди, буфера что надо!"), легкое и томное покачивание узких бедер, обтянутых брючками. И каждый раз, когда Джим напоминал себе, что это вовсе не сон, а самая настоящая реальность, за спиной у него вырастали крылья.

Когда они перевалили гребень холма, и дом Никлина вместе с другими постройками, вытянувшимися вдоль Корк-роуд, скрылся с глаз. Дани повернулась к Никлину, и их губы слились в поцелуе. Все чувства Никлина были переполнены одной лишь Дани – ее запахом, вкусом, ощущением ее тела. – Не здесь, – мягко прошептала она. – Слишком близко от твоего дома.

Этот ужасный человек, возможно, преследует нас.

Никлин только сейчас осознал, что пытается повалить Дани на землю.

– Ты совершенно права. Не стоит, чтобы он нас видел. Здесь есть местечко получше.

Они обогнули яйцеобразный пригорок с северной стороны. Дальше до самого верха изогнутого горизонта простирались бескрайние зеленые волны холмов. Пригорок окаймляли заросли банданы, как раз в эту пору набравшей цвет. Ярко-оранжевые цветы, давшие название стелющемуся кустарнику, представлявшему собой как бы сторожевой пост на границе травяного океана. Самый большой куст, имевший форму буквы П, был достаточно велик, чтобы в центре его зарослей могла укрыться влюбленная парочка. Он даже в какой-то степени защищал от палящего солнца. Никлин обнаружил это убежище из цветов и листьев во время своих одиноких прогулок. И каждый раз, когда он проходил неподалеку от этого места, его воображение, подстегиваемое постоянным одиночеством, рисовало ему укрывшихся в центре куста любовников. Но Джиму ни разу не пришло в голову, что одним из них окажется он.

– Ну, как тебе здесь? – спросил Никлин.

Вместо ответа, не отрывая от Джима серьезного взгляда своих карих глаз Дани расстегнула блузку.

Прошел, быть может, час – Никлин не мог оценить, сколько сейчас времени, – прежде, чем он вернулся в реальный мир. Джим лежал на Дани и не отрываясь смотрел в ее глаза. Они находились так близко, что он видел лишь блестящие темные озера на голубовато-белом фоне. Но через какое-то время до Никлина дошло, что Дани плачет. Он быстро перевернулся на бок и, не отрывая встревоженного взгляда от ее лица, коснулся холодной сверкающей дорожки на ее щеке.

– Что с тобой, Дани? – прошептал он. – Ты жалеешь о том, что произошло между нами?

Женщина закусила нижнюю губу.

– Я жалею, но вовсе не об этом. Не о том, что случилось.

– О чем же?

– Кори… Мы уезжаем из Оринджфилда послезавтра. Я тоже должна ехать вместе со всеми, а это значит… – Она судорожно всхлипнула и уткнулась лицом ему в плечо. – Я не хочу расставаться с тобой, Джим. Я не хочу, чтобы все кончилось, едва лишь успев начаться.

– Но разве это обязательно?

Никлин, только что полностью поглощенный настоящим, заглянул в будущее и вдруг увидел, что всего лишь несколько часов отделяют его от черной непроницаемой границы между неземным счастьем и безысходной тоской. – Ты обязательно должна ехать? Почему ты не можешь остаться со мной? Дани покачала головой. Он ощутил ее слезы на своей щеке.

– Я связана с ними, с общиной, – сдавленно ответила она. – Это моя вера, Джим. Я не могу отбросить свои клятвы… Кроме того, вряд ли я смогу жить в таком месте, как Оринджфилд.

– Дани, послушай, у меня есть для тебя новость! – В груди Никлина словно взорвалось что-то. – Я тоже не могу жить в Оринджфилде!

Он почувствовал, как напряглось ее тело. Дани подняла к нему лицо и принялась осыпать Никлина быстрыми поцелуями, щедро орошая его слезами:

– Ты самый замечательный человек, Джим! Но есть кое-что, о чем ты не знаешь.

– И что именно я не знаю?

– Кори не разрешает сопровождать нас посторонним. Но даже если бы он позволил это тебе, нас с тобой утопили бы в прямом и переносном смысле мои же соратники. Каждый, кто вступает в ряды нашей организации, клянется полностью отдать себя ей, а это значит…

Дани хотела опустить голову, но Никлин сжал ей руками лоб, заставив по-прежнему смотреть ему в глаза.