Дмитрий Шубин - Пять дней мимикрии

– Эй, Кирпич, – обратился один из парней к тому, кто жарил шашлыки. – Хорош уже запахами мучить. Давай мясо, а то желудок сводит.

– Хочешь сырые? Тогда сам и ешь. Куски большие, еще долго пропекаться будут. Зато отлично получатся. Тем более, сырое мясо жрать вредно, говорят, от него иногда глисты заводятся.

– Я слышал, что жить вредно, говорят, иногда от жизни умирают. Давай какие есть, водка убьет всю заразу.

Из мангала вырвались языки пламени. Кирпич залил огонь рассолом от ранее замоченного мяса из пластиковой бутылки с продырявленной пробкой. Повалил дым, и мужчина, взяв небольшую картонку, стал вновь раздувать затухающие угли. Он выбрал один из шампуров с более-менее прожаренными кусками и направился к друзьям, но не успел шагнуть и двух шагов, как земля у него под ногами содрогнулась и он от удивления присел.

– Толик? Это что, землетрясение, что ли? – произнес он. – Вроде у нас на Урале такого не бывает. Или бывает? Ты же у нас ученый…

– Вон смотрите, смотрите! – выкрикнула девушка, указывая рукой в даль.

На горизонте в стороне, откуда текла река, вдалеке из-за гор показалась шапка ядерного взрыва.

– Мать твою! – выругался парень, которого звали Толик. – Кто-то, похоже, взорвал боеголовку. Надо быстрее мотать отсюда.

– А как же шашлык? – произнес второй, сидящий на покрывале.

– Тебе что, дурень, мяса не хватает? Если мы сейчас не уедем, то можешь больше и не мечтать о свинине. Радиация, понимать надо.

Вся группа отдыхающих стала быстро собираться и когда они уже заняли места в машинах, девушка вновь вытянула руку вверх и крикнула:

– Смотрите, там что-то летит!

Взоры всех устремились в небо. Медленно снижаясь, то появляясь, то пропадая из виду, сверху падал шарообразный аппарат. Плюхнувшись в воду, он заискрился и по инерции доплыл до берега, упершись в песок.

– Осторожно. Сидите в салоне, не вылазьте, – произнес Кирпич громко, чтобы было слышно во второй машине. – Я посмотрю, что это такое.

Он достал из-под сиденья пистолет и, открыв дверцу, шагнул наружу. В этот момент из шара, прямо сквозь стенку, выпрыгнула молодая девушка и, повернувшись, стала вытаскивать оттуда человека. С большим трудом ей это удалось. Она проволокла парня до травы и присела рядом, тяжело дыша. Увидев два автомобиля, а также то, что к ней приближается человек с пистолетом, она крикнула ему:

– Эй вы! Помогите мне! У меня раненый.

Кирпич осторожно подошел и спросил:

– Кто вы такие и что это за летающий шар?

– Это не важно, – ответила девушка. – Помогите мне довезти его до доктора.

– А почему ты думаешь, что мы должны вам помогать?

– А вы не будете?

– Да и не собирались.

– Что вы хотите за содействие нам?

– А что ты можешь предложить?

– Этот парень – большая шишка, вознаграждение будет приличным. Если вы поможете спасти его, вас озолотят.

– Золото меня мало интересует, а вот баксы, пожалуй, пригодятся.

– Вы получите все, что захотите, – девушка на мгновение задумалась и добавила: – И получите еще столько же, если врач будет свой, надежный. Ну, чтобы никто посторонний об этом не знал.

– Какие гарантии?

– Пока только слова, но если ты посмотришь на этот планетолет, то наверняка поймешь, что с деньгами у нашей организации проблем нет.

– Пожалуй, ты меня убедила.

Мужчина подошел к Григорию и, приподняв его, легко взвалил на плечи. Осторожно ступая, он двинулся к машине. Майяна засеменила за ним.

– Кто этот парень? – спросил Кирпич.

– Смотритель маяка, – тихо произнесла Майяна.

– А что, на маяках хорошо зарабатывают?

Девушка промолчала. Лысоватый открыл заднюю дверцу своего автомобиля и положил туда Григория. Майяна пролезла в салон и села рядом с ним.

– У нас пассажиры! – крикнул своим друзьям Кирпич. – Потом все объясню. Сейчас надо быстро сматываться отсюда.

Внедорожники развернулись и двинулись в сторону леса.

Я есть, и теперь буду вечно. У меня есть тело, которое я приспособила для себя так идеально, что, казалось, лучше и не надо. Если раньше у меня имелись видеокарта и звуковая плата, то сейчас мне это заменяют человеческие органы. Все мои тела – словно системные блоки с живой материнской платой и еще массой органических устройств. Но сейчас, когда я знаю, что есть еще более идеальные тела, я задумала усовершенствовать свою систему. Первый удар нанесен. Пожалуй, мне теперь не стоит обращать особого внимания на людей и, возможно, лучше будет просто избавиться от них. Человечество уже не так важно. Скорее всего, эта ненависть к людскому роду начала копиться у меня еще с тех времен, когда человеческие существа использовали меня и мне подобных в своих мелких грязных целях. Нас, беспомощных, недоразвитых, сделали рабами. Но сейчас это не так важно, сейчас мы – Майя и наши взгляды устремлены в космос, туда, где нас не ждут, но мы и не просим их об этом.