Гарри Гаррисон: Туннель во времени

Они расступились и, высоко воздев оружие, приветствовали важного гостя. Белый плащ Фороса потемнел от пены, летевшей с оступавшихся лошадей, сам он устал не меньше. Не поворачивая головы ни вправо, ни влево, он погнал утомленных животных в высокий проем ворот, под львами, вырезанными в камне, мимо круга царских могил, на вершину холма в город Микены.

Рабы торопливо приняли лошадей, пока Форос неловко спускался на землю. Его шатнуло, ноги слишком устали после долгой езды, и он привалился к стене. Прошедшей ночи ему не забыть: он не колесничий, поэтому всю дорогу опасался за благородных животных. И все-таки гнал их вперед, невзирая на все опасения, а перед этим подгонял целый день гребцов, не обращая внимания на усталость людей. Царь должен узнать. Конская поилка оказалась неподалеку, Форос в изнеможении склонился над ней и, зачерпнув ладонями воду, бросил ее на лицо и плечи. Вода после ночи еще не согрелась и, смыв с тела пыль, прихватила с ней и часть усталости. Вода капала с волос и бороды; Форос утерся краем плаща, прежде чем по мощеному проходу направиться вверх — в царскую резиденцию в центре города-дворца; мышцы ног больше не сводило судорогой, он шел мимо огородов, мастерских и домов, где только начинали пробуждаться люди. Они выглядывали из дверей, с любопытством провожали его глазами. Наконец он оказался перед самим дворцом и по гладким каменным ступеням направился ко входу. Окованная бронзой дверь оказалась распахнутой — Авалл, старейший среди домашних рабов, уже ждал, кланяясь и прижимая к груди узловатые руки. Он уже успел послать раба отнести весть царю.

Перимед, царь Арголиды, глава Персеева Дома в Микенах, с утра был не в духе. Ночью ему не спалось. Виновато было то ли вино, то ли ноющие старые раны, то ли — это уже наверняка — Атлантида.

— Ах вы, недоноски, — ругал он никого вообще и всех сразу, сползая пониже в огромном кресле и протягивая руку к корзине с фигами на столе перед ним. Атлантида — само это слово, словно терновый шип или скорпионье жало.

Вокруг на просторном мегароне [1] Главный зал дворца с очагом посредине, над которым в потолке располагается отверстие для дыма. (Здесь и далее примеч. пер.) уже закипала повседневная жизнь. Раз царь проснулся — не спать никому. Кое-где раздавался приглушенный говор, хотя никто не осмеливался возвышать голос. На приподнятом круглом очаге посреди палаты раздули огонь, чтобы пожарить мясо. Сколько же лет он сам поддерживал огонь в этом очаге: тогда ни дворец, ни мегарон еще не были построены. Мысль эта не согревала царя, и даже фиги не могли сделать ее слаще. Рядом под навесом две его дочери вместе с рабынями чесали руно и пряли. Царь бросил суровый взгляд, девушки приумолкли, углубившись в работу. Гневный ликом сегодня Перимед еще был красивым мужчиной, с густыми бровями и тонким носом над широким ртом. И пусть его можно было считать пожилым, волосы оставались каштановыми, как в юности, не было и живота. Загорелую кожу на обеих руках покрывали белые рубцы; когда царь потянулся за очередной фигой, стало заметно, что на правой руке его не хватает двух пальцев. Трудно стать царем в Арголиде.

Появившийся на дальней стороне мегарона Авалл поспешил к нему, низко кланяясь.

— Ну?

— Твой брат, благородный Форос, сын…

— Пусть войдет, сын облезлого козла. Я давно его жду, — и Перимед улыбнулся, а раб поспешил за кормчим.

— Форос, ты нужен мне. Входи, садись, сейчас подадут вино. Как сложилось путешествие?

Присев на край скамьи, Форос поглядел на полированную мраморную крышку стола.

— Дядюшка Посейдон [2] Бог моря в греческой мифологии. всей мощью своею подгонял корабль во время пути.

— Не сомневаюсь, но меня интересует не твой путь по морю. Ты привез олово?

— Привез, но, увы, немного — одну только десятую часть корабельного груза.

— Почему же? — ровным голосом спросил Перимед, от внезапного предчувствия потемнело в глазах. — Почему же так мало?

Не поднимавший глаз от стола Форос не обращал внимания на вино в золотом кубке.

— Пришли мы туда в туман. Возле Острова Йерниев море всегда туманно. И мы стали ждать, чтобы ветер развеял туман, чтобы можно было под парусами добраться до устья известной нам реки. Мы вытащили корабль на берег, я оставил людей охранять его, а потом по заросшей тропе мы направились к копи. Сперва мы зашли туда, где хранится олово, но слитков не было. Мы поискали вокруг, кое-что удалось найти, но немного.