Владимир Царицын - Пленники замкнутой бесконечности

— Именем Богов! — хрипло выкрикнул Альбор. — Приказываю всем уйти! Вон отсюда! — и, видя, что люди стоят в нерешительности, двинулся на них с высоко поднятым над головой жезлом.

Люди попятились, в дверях возникла давка.

Посреди комнаты ничком лежало тело Егории, жены Звана. Егория была мертва. Альбор перевернул тело на спину. Под трупом лежал пятилетний горбатый мальчик. Он был без сознания, но дышал. Егория спасла сына, закрыв его своим телом. Альбор взял ребенка на руки.

За спиной раздался шорох. Альбор оглянулся: из-под лежанки вылезал пыльный и трясущийся от страха Зван. Обойдя труп жены, он приблизился к Альбору.

— Спасибо, друг. Ты всё-таки успел.

— Нет, я опоздал.

Зван косо взглянул на распростёртое посреди комнаты тело, присел на лавку, произнес сухо, бесцветно:

— Жалко… Хорошая была хозяйка, — Потом кивнул на сына, которого Альбор держал на руках. — А этот?

— Жив.

— Лучше бы его… Что я теперь буду делать с этим уродом?

— Уродом?! Да он красив, как Бог.

— Будь проклята эта красота! Она не для нас. Она хуже уродства.

На следующий день, едва первое солнце начало своё превращение в розовое облако, а второе стояло ещё высоко и было похоже на крупный оранжевый апельсин, Айгур был у дома Рэгги. Лиэна с Альбором возвращались с поля. Гай ожидал возвращения хозяев во дворе, за забором слышалось его громкое дыхание и нетерпеливое пофыркиванье.

— Айгур! — радостно воскликнула Лиэна, увидев кузнеца.

Она побежала Айгуру навстречу и бросилась бы ему на шею, если бы сзади не шёл её строгий опекун.

Выглядела Лиэна совершенно здоровой, от вчерашнего недомогания не осталось и следа. Глаза девушки горели ярко, на щеках алел румянец. Сегодня она показалась Айгуру ещё более привлекательной и, даже, красивой.

— Я ждала встречи с тобой, — сказала она тихо, чтобы дед не услышал, и совсем тихо: — Я соскучилась.

— Я тоже, — так же тихо признался Айгур.

— Явился, не запылился, — проворчал старый Альбор, подходя к ним и открывая калитку. — Ты поосторожнее заходи. Гай к тебе не привык ещё, потрепать может.

Но пес агрессии не проявил, деловито обнюхал вчерашнего знакомца и, даже, не рыкнул, когда тот потрепал его по загривку.

— Ишь, ты! — удивился Альбор. — Видать, признал за своего, — и сказал Айгуру: — Если будешь ужинать, помоги дров наколоть. Или ты думаешь, я тебя бесплатно кормить буду?

Айгур улыбнулся. Он понимал, что ворчит старик беззлобно, просто по привычке.

— Я не голоден, — ответил Айгур, протягивая Альбору корзину с рыбой, прикрытой мокрой травой. — А помогу охотно.

— Что это у тебя там? — спросил Альбор, заглядывая в корзину и раздвигая траву. — Ух, ты! Знатный улов. С утра, верно, бездельничаешь?

— Работы нет совсем, — пожаловался Айгур. — Никто ничего не несёт, никому ничего не нужно. Да ко мне, вообще, редко обращаются. Предпочитают в соседнюю деревню заказы возить.

— Дураки! — в сердцах ругнулся старик. — Рыбку Лиэне отдай. Она приготовит. Что стоишь, как столб?

В дровнике пахло смолой. Большие чурбаки свалены в кучу, наколотых дров совсем мало, видимо, колол Альбор дрова по мере необходимости. Некогда, сейчас всё дневное время уделялось будущему урожаю.

Айгур выбрал колун потяжелее, под свою силушку. В работе мало, кто мог угнаться за Айгуром. Силы у кузнеца было немеряно. Руки, привыкшие к железу, обхватили топорище колуна плотно и жёстко, как рукоять кувалды. Хак! Толстый чурбак разлетается на две одинаковые половинки. Движения чёткие, размеренные, ни одного лишнего, ошибочного. Красиво!

Куча чурбаков уменьшалась на глазах. Айгур колол дрова, Альбор складывал их в аккуратную поленицу. Старик устал быстрее. Он присел на скамейку, вытирал лысину платком, исподлобья смотрел, как ловко орудует кузнец колуном, качал головой — восхищался. Вспоминал себя, молодого. Когда-то и он мог так же. А теперь, вот, сидит, отдыхает — замаялся.

— Здоров ты стал. А когда-то… — Альбор поднял с земли щепку, повертел в руках, отбросил в сторону. — Думал, не жилец ты, уж больно худ был, да бледен. Думал, вслед за матерью своей, за Егорией, пойдёшь.

Айгур аккуратно поставил колун на место, сложил в поленицу не собранные Альбором дрова. Присел рядом на скамейку.

— Альбор, — обратился он к старику, — почему вы спасли меня тогда, двадцать лет назад? Все нас с мамой ненавидели, хотели убить. А вы спасли.