Владимир Царицын - Пленники замкнутой бесконечности

Но…

Видел мудрый старик в глазах кузнеца огонь неукротимый, знал: не будет Айгуру счастья ни с Лиэной, ни с любой другой, пока не сделает он того, что судьбой предопределено. Недаром этот парень на свет таким появился, ох, недаром. Другим, не таким, как все. У Айгура не только лицо чистое, без изъянов, у него и мысли иные — свободные и дерзкие. Не дадут ему мысли эти жить тихо и покорно, как другие крестьяне живут, не дадут наслаждаться теплотой, уютом и размеренностью семейной жизни…

— Я завтра прямо на поле приду, — сказал Айгур. — К завтраку не ждите.

— А может, тебе здесь постелить? — спросил Альбор. — Места хватит.

— Нет, — отказался Айгур. — Пойду. Спасибо. Я один побыть хочу. Подумать. Много всего я сегодня узнал.

— Я провожу тебя. — Лиэна накинула на плечи тёплый платок из козьей шерсти…

День клонился к первому закату.

Айгур стоял на краю убранного поля и задумчиво глядел в розовеющую даль, куда-то за тёмную полоску скал. Он не слышал, как сзади подошёл Альбор, и вздрогнул, когда прозвучал вопрос старика:

— О чём задумался, сынок?

Айгур повернулся: Альбор глядел на него странно, испытующе.

Лиэна ушла с поля раньше, чтобы приготовить ужин. Сегодня они сжали всю пшеницу, на поле стояли золотистые снопики, ожидающие обмолота. Урожай был добрый, хватит и на Божью долю и на зиму и на следующую посевную. Ещё, и останется.

— Не знаю…

— Как так? Ты думаешь о чём-то, и не знаешь — о чём?

— Я не знаю, как сказать, как объяснить.

— А ты попробуй. Я помогу.

Айгур наклонился, поднял с земли поломанный колосок.

— Вот, — сказал он. — Вот пшеница. Весной из зёрнышка, посаженного в землю, вырастает маленький зелёный стебелёк. Он растет, вбирает в себя жизненные соки земли, а осенью, превратившись в колос с зерном, умирает, чтобы дать пищу людям. Человек, как этот колосок. Он рождается, растёт, взрослеет и тоже умирает. Зачем?

— Зачем умирает?

— Нет, — Айгур усмехнулся и с какой-то затаённой, но вдруг вырвавшейся из глубины души болью, спросил: — Зачем живёт?

Альбор задумался над вопросом юноши.

— Трудный вопрос ты задал, сынок, — промолвил он после некоторого молчания. — Зачем живёт человек? Живёт, чтобы жить. Жить и работать. Чтобы видеть это небо и эту землю. Чтобы любить и рожать детей…

— И, чтобы рождённые им дети видели небо и землю, работали, любили и рожали ему внуков?

— Да. А разве этого мало? Пока ещё много дичи в лесу, много рыбы в Йяке, плодородна земля, тучны стада. Разве тебе этого мало?

— Мало! Мы же люди, а не животные, чтобы думать только о пропитании и оставлять потомство. Моя мать и мой отец жили так. Я так живу. И мои дети, и дети моих детей будут жить так. Ничего не меняется. Всё остаётся таким, как было сто лет назад, как было всегда. Всё останется на многие века. Это неправильно. Так быть не должно!

Альбор любовался порывом юноши. Айгур был взволнован, глаза его горели, кулаки сжаты.

— Мне мало этого! Я не верю, что земля, на которой мы живем, — Айгур указал рукой на расстилающуюся под ногами долину, — это единственный мир. Мне снится по ночам, что я стою на вершине скалы и вижу, что там, за горами, живут люди. Другие люди! Я не вижу их лиц, не знаю, какие они, но это другие люди. У них большие и светлые дома, они ездят по чёрным прямым и гладким дорогам на странных повозках без быков. Кругом цветут яркие цветы, вода бьёт из-под земли. Там много детей, и все дети звонко смеются. Эти люди счастливы.

Айгур замолчал.

— Но это только сны, — сказал он позже. — Просыпаюсь и вижу: тот же лес, та же Йяка, те же хибары…

— Ты думаешь, что за голубыми горами живут другие люди? — спросил его Альбор.

— В Законах Божьих сказано, что долина, где живут люди и Рай, где живут Боги — это единственный мир. За горами хаос и смерть.

— Ты веришь Законам Божьим? — спросил старик.

Знал, что Айгур ответит, испытывал.

— Не верю.

— А что нужно сделать, чтобы проверить это?

— Что?

— Пойти и убедиться.

Айгур удивлённо посмотрел на старика.

— Вы хотите, чтобы я пересёк кольцо гор? — спросил он.

— Это не я, — покачал головой старик, — Этого ты хочешь.

— Но я…

— Пошли, — сказал Альбор. — По дороге домой я расскажу тебе легенду, которую обещал рассказать.

— Легенду о Вельзевуле?

— Или о Боге чёрном, летающем, так его ещё называют…

Шли медленно, молча. Айгур терпеливо ждал, когда старик, наконец, приступит к рассказу.

— Легенда о Вельзевуле и Слове его корнями в далекую древность уходит, — начал Альбор. — Правда в ней или это всё выдумка людская — того не знаю. На то она и легенда. Её мне мать моя рассказывала, когда я мальцом был. Один раз только рассказала, но я навсегда запомнил. А другие, думаю, и имени такого — Вельзевул — не знают.