Андрэ Нортон - Рассвет в 2250 году

Быстро уходя прочь, он гадал, что же делал тот охотник на острове и не уходил ли он теперь тоже прочь от лагеря степняков. По крайней мере, он-то имел возможность взять с собой свою жареную рыбу.

Форс на ходу пожевал сушеного зерна из своего неприкосновенного запаса и несколько ломтей копченого мяса, отдав остальное Люре, которая уничтожила все это одним глотком. Полусозревшие ягоды, сорванные на ходу с кустов, были своего рода десертом. Но в его желудке все еще оставалось чувство пустоты, усиливающееся по мере того, как тени становились длиннее. Они воспользовались впадающим в озеро ручьем в качестве ориентира, но деревья вокруг них становились все реже, и появлялось все больше открытых полян, где деревья перемежались с густой травой. Форс понял, что конец леса был близок. Он остановился и попытался составить план. В лесу он был у себя дома и знал, как здесь уничтожить свои следы. С другой стороны, на открытой местности, на некогда обрабатываемых полях можно было сберечь больше времени и пройти еще много миль, прежде чем окончательно наступит ночь. Степняки — охотники, всегда на конях, и любую погоню будет легко заметить. И тут было множество отдельных групп деревьев и зарослей кустарника, чтобы в случае чего найти в них убежище. Он решил рискнуть. Коричневое животное с черной маской вокруг глаз внимательно наблюдало за ним с кучи камней и молниеносно исчезло, когда из зарослей высокой травы показалась Люра. Это было единственное живое существо, увиденное ими, пока они не обогнули догнивающие бревна фермы, лишь случайно не свалившись в полуоткрытый погреб. В ответ на восклицание Форса раздался какой-то звук, и, услышав его, юноша потянулся к рукоятке своего меча. Он резко обернулся, обнажив клинок. Уродливое голое розовое рыло, все еще в пятнах земли и грязи, высунулось из спутанных кустов. Блеснули страшные клыки. Форс отшвырнул от себя сумку и лук и полупригнувшись ждал нападения одного из самых опасных животных — дикого кабана. Тот бросился вперед со всей дикой свирепостью, как Форс и ожидал от него, стремясь пропороть клыками ноги юноши. Он нанес удар, но эта тварь увернулась, хотя вдоль ее головы и плеча и появилась красная линия, показалась кровь. Он громко хрюкнул и получил ответ. У Форса пересохло в горле — он оказался лицом к лицу с целым стадом свиней. Позади него лежала куча гнилых бревен, бывших когда-то стеной небольшого здания, но, сгнив, они превратились в труху, и стенка опасно наклонилась над погребом. Если он прыгнет, вполне может провалиться.

Из кустов раздался визг боли и ярости. Кабан вскинул свою клыкастую голову и стряхнув пену. Его глаза на черно-белой морде были красными и злыми. Со стороны стада донесся визг, и на этот раз вслед за ним последовало ответное рычание. Форс не удержал вздоха благодарности. Люра держала стадо под наблюдением. Благодаря ее острым когтям те, что помладше и послабее, наверняка будут сломлены и рассеяны. Но только не этот старый вожак. Он был хитер, и на его шкуре было достаточно шрамов и проплешин, чтобы понять, что он выходил победителем из многих битв. Он всегда побеждал и поэтому был уверен в победе и сейчас. И — снова атака!

Форс отскочил влево, рубанув кабана и уходя от опасности. Этот удар пришелся поперек ухмыляющейся дьявольской морды кабана, отрубив ему ухо и выбив один из его красных глаз. Он затряс головой, истекая кровью и завизжав от боли и ярости. От болевого шока он потерял свою хитрость, желая теперь только распороть и растоптать пляшущую перед ним фигуру — уничтожить врага… Когда Форс увидел, как напряглись массивные плечи кабана, он сделал шаг назад, нащупывая твердый упор для маневра. И пока он делал это, его каблук застрял, и нога его словно попала в капкан. Он все еще пытался высвободиться, когда кабан в третий раз бросился в атаку. Все попытки освободиться лишили его равновесия, и он почти упал вперед, прямо на спину обезумевшей твари. Его ногу пронзила острая боль, а ноздри забила вонь. Он дико взмахнул мечом и почувствовал, как сталь ударила по кости и вонзилась глубоко под драную шкуру кабана. Кровь брызнула фонтаном, а потом, меч вырвался из его скользкой от крови руки. Кабан прошел несколько шагов с выступающей из его мощных плеч рукоятью меча и тяжело упал. Форс раскачивался взад и вперед, лицо его исказилось от боли. Обильно кровоточил порез на наружной стороне левой ноги, выше колена. Из кустов вышла Люра, на ее обычно чистой шкуре были видны какие-то неопрятные пятна, и она казалась очень довольной. Проходя мимо кабана, она зарычала и ударила тушу передней лапой.