Владимир Михайлов - Сторож брату моему.Тогда придите ,и рассудим

Он ввел в компьютер программу, убедился, что она принята, и направился вниз — в Центральный пост.

Он нашел там Уве-Йоргена. Пилот курил, глядя на экран, на котором неторопливо поворачивалась планета.

— Здравствуйте, Уве-Йорген. Простите, не помню, виделись ли мы сегодня.

— О, да. Перед выходом группы.

— Они еще не вернулись?

— Еще и не время.

— Никаких сообщений?

— Никаких, доктор. Наверное, просто не обнаружили ничего интересного. Не беспокойтесь, вернутся в срок. Капитан, судя по его словам, в свое время был на военной службе. Значит, у него есть подлинное представление о том, что такое дисциплина и точность.

— Вы так чтите дисциплину? А мне казалось, что рыцари… Да, я давно собираюсь спросить: вы действительно участвовали в крестовых походах?

Уве-Йорген затянулся, выпустил дым в направлении экрана, так что планета на нем как бы окуталась облаками.

— Да, в одном таком походе я участвовал. Правда, не знаю, поступил бы так же сейчас — но прошлого не вернуть. Прямо оттуда я и попал к вам, что означает, что в конце концов мне не повезло… Но это скучная тема, доктор. Что нового у вас?

— Ну, знаете, конкретно пока сказать затрудняюсь, более или менее точные цифры будут чуть позже. Но по первым впечатлениям — неутешительно: вряд ли нам удастся выступить в роли спасителей. Хорошо, если нашей делегации удастся быстро убедить население, которое там, по-видимому, действительно есть…

— Вот в этом вы можете не сомневаться, — вставил Уве-Йорген.

— Предположим, людей там совсем немного — пусть хотя бы сто тысяч человек…

— Думаю, их больше.

— …Попробуем рассчитать все применительно к этой величине, коррективы можно будет внести потом. Возможности корабля вы знаете лучше меня. Сколько человек мы смогли бы вывезти в один прием?

— Ну, подсчитать нетрудно. Если предоставить каждому человеку объем в два кубометра — считая с проходами и прочим дополнительным пространством…

— Два кубометра? Так мало? — Аверов озадаченно покачал головой, высоко подняв брови.

Уве-Йорген прищурился;

— Поверьте, доктор, люди, не избалованные комфортом, могут довольно долго существовать и в таком объеме. И остаться в живых. Тем более, что тут их будут кормить, снабжать нормальным воздухом, температура будет оптимальной и так далее; и им не придется ни дробить камень, ни валить лес… Ну, подвижность будет в какой-то степени ограничена — но ведь это ненадолго…

— Сколько же времени может занять такой рейс в один конец? Мы летели…

— В общем, мы не торопились. Но при таких пилотах, как мы с Питеком, — два месяца. Вполне прилично. Но вернемся к количеству людей. Предположим, что мы выкинем из корабля все, без чего можно лететь, оборудуем в каждой палубе трех - или даже четырехъярусные… м-м… назовем их ячейки, допустим, — тогда за один рейс мы заберем примерно шесть тысяч человек. Если их всего сто тысяч, значит — семнадцать рейсов. Два месяца туда, какое-то время там — для проверки и обслуживания корабля, два месяца обратно — то есть менее трех рейсов в год. Вся операция займет шесть лет.

Оба помолчали.

— Но, может быть, — проговорил затем Рыцарь, — на Земле можно наладить строительство других кораблей…

Аверов покачал головой.

— На это уйдут годы. Никто не собирался… Вы знаете, что и наш корабль возник только из-за чрезвычайной надобности, из-за смертельной угрозы… Нет, разумеется, что-то построить можно — но второй корабль мог бы вступить в строй лишь тогда, когда мы так или иначе заканчивали бы…

— А другие планеты?

— Там тоже лишь обычные внутрисистемные корабли — ничего общего с тем, что нам нужно.

— Значит, — подвел итоги Уве-Йорген, — рассчитывать в любом случае мы можем только на самих себя. Если только у нас есть эти шесть лет, то ничего страшного — поднатужимся и сделаем. А вот если такого времени у нас не будет…

Аверов ответил не сразу:

— Это мы узнаем очень скоро.

— Вот он, судья. Мы доставили его, как полагается.

— Вы поступили хорошо. Скажи, искал ли он дорогу к запретному месту?

— Этого мы не видели. Но он был в городе, где никого не должно быть.

Шувалов огляделся. Комната была небольшой, на возвышении стоял стол, за ним сидел пожилой человек в одежде того же покроя, какая была на остальных, — короткие штаны, просторная рубашка, надевающаяся через голову. Сесть было не на что.

Судья оглядел его, не скрывая любопытства.

— Ты странно одет, — сказал он Шувалову; голос звучал доброжелательно. — Где так одеваются?