Андрей Прусаков - Древолюция

— А–а-а! — Поборцев завыл, понимая, что все кончено. В голове сводящей с ума каруселью кружился хаос. Как же так?!

Огненный вихрь бушевал на месте крушения, никто бы не выжил в этом пламени. Рядом с разбившимся вертолетом умирал разорванный на части дендроид. Его корни слабо шевелились в воздухе и безвольно опадали на снег. Но мокрые от слез глаза Алекса заметили ковылявшую прочь от горящего вертолета фигуру. Поборцев побежал к ней.

— Эй! Эй…

Человек в дымящейся одежде обернулся. Его одежда обгорела вместе с частью волос на голове, но искаженное болью лицо куратора Алекс узнал сразу.

— Ну, теперь что будешь делать? — Поборцев шагал к нему, сжимая кулаки. Его шатало, и тело скрутило болью, но ярость была сильней. Убить эту тварь, убить! Он во всем виноват!

— Стоять! — куратор выхватил из кармана пистолет и направил на журналиста. — Я буду стрелять!

— Тебе конец! — сказал Алекс, надвигаясь на него, и его перекошенное болью лицо напугало Курмаева больше, чем дендроид. — Что, хочешь убить меня? За что? Лучше себя убей, сволочь!

Грохнул выстрел. Поборцев пошатнулся и упал в снег.

— Саша! — из‑за домов бежала Светлана. — Сашенька!

Она пересекла площадь и упала перед лежащим Поборцевым на колени. Куратор узнал ее.

— И ты здесь! Хорошо! Значит, всем будет крышка! — Курмаев истерически расхохотался, размахивая пистолетом. Поборцев зашевелился и приподнял голову. Курмаев с изумлением посмотрел на него, потом на пистолет.

— Бросай оружие! — крикнул Вожаков, появляясь из‑за вертолета. В руках его было ружье. Курмаев вскинул оружие и выстрелил, но Николай успел броситься на снег.

— Саша, ты жив? Саша! — плакала Светлана, поднимая Поборцева. Алекс сунул руку за продырявленную куртку и вытащил останки убитого смартфона.

— Повезло, — пробормотал он, морщась от боли в груди. — Твой подарок…

Алекс взглянул на Курмаева. Куратор, пятясь, поднял пистолет, но нажать на курок не успел. Откуда‑то раздался выстрел, и представитель президента, покачнувшись, осел и завалился на бок. Вожаков поднялся со снега и подбежал к Поборцеву.

— Метко ты его, — сказал Алекс. Он заметил на лице Николая большой синяк.

— Это не я, — сказал Николай. Он повернулся в сторону леса, и Алекс увидел спешившего к ним на лыжах дядю Петю. В одной руке он держал винтовку, в другой лыжные палки.

— Вовремя вы успели, — сказал Николай подъехавшему леснику. Петр Ильич отстегнул лыжи и подбежал к племяннику:

— Жив, Сашок?

— Жив, — улыбнулся Поборцев–младший, хотя улыбка стоила огромного усилия. Залитая кровью грудь жутко болела. Смартфон, принявший на себя выстрел Курмаева, разлетелся вдребезги, но все же смягчил удар пули. — Ты, как всегда, вовремя.

— Поборцевы своих не бросают, — веско произнес дядька.

— А–а-а! Помогите! — из‑за полыхавшего вертолета раздался чей‑то слабый крик. Лесник с Вожаковым переглянулись и побежали туда.

Рядом с горящей машиной в снегу шевелилась дымящаяся масса. Видно, при взрыве человека вышвырнуло из вертолета, и он чудом остался жив. Подойти из‑за сильного жара было нелегко, но Николай решился и сделал рывок навстречу пламени. Он ухватил лежащего ничком раненого за остатки обгорелой одежды и потащил, чувствуя, что вот–вот вспыхнут волосы.

Человек обгорел, и на его лицо, обезображенное пламенем, было страшно смотреть. Но Вожаков узнал его по высокому росту. Это был командир отряда Курмаева, тот верзила, что бил сначала его, а потом Поборцева.

— Помогите! — прохрипел он. — Унесите меня отсюда…

— У нас больницы нет, — проронил лесник.

— Вы не понимаете… — каждое слово давалось человеку с огромным усилием. Сожженное до мяса лицо шевелилось, выплевывая кровь и слова. — Через двадцать минут… по городу будет… удар…

— Что?! — переспросил Вожаков, но ответа не дождался. Раненый потерял сознание. Изо рта его хлынула кровь, и он обмяк. Николай поднялся совершенно ошеломленный.

— По городу будет удар! — повторил он, обращаясь к леснику. — Через двадцать минут! Наверно, через двадцать минут после взлета… Сколько прошло времени?

Лесник молча покачал головой. Он не видел крушения вертолета и тем более не смотрел на часы.

— Беги по домам! — крикнул ему Николай. — Надо всех выводить из города!

— В лесу не скрыться! — возразил Петр Ильич. — Можем не успеть.

— Все равно надо уходить, хоть куда!

Лесник на секунду задумался:

— Под складами на Горьковской есть хорошие подвалы! Глубокие! Туда надо!